О государе Кёнмуне (Перевод М. Никитиной)

Государя звали Ыннём — Бескорыстный. Восемнадцати лет он стал старшим хвараном, а когда ему минуло двадцать, сорок седьмой государь Хонан пригласил его на пирование во дворец и там спросил:

— Вы исходили страну вдоль и поперек. Что удивило вас более всего?

Ыннём ответил:

— Я видел трех людей, удививших меня красотой своих деяний.

Государь сказал:

— Расскажите подробнее, я послушаю.

— Я встретил человека, который, будучи званием выше другого, из скромности сел ниже его. Я видел человека, который, будучи необыкновенно богатым, носит простое платье. Я знаю человека, который, будучи от рождения знатным и могущественным, не пользуется своим влиянием.

Государь восхитился его умом и, не замечая собственных слез, проговорил:

— У меня две дочери. Пусть одна из них служит вам с полотенцем и гребнем.

Ыннём сошел с циновки и поклонился государю, а затем простился с ним и со всеми и покинул пирование. Дома он все рассказал родителям. Те удивились и обрадовались, затем они собрали всех домочадцев, обсудили с ними обстоятельства дела и сказали Ыннёму так:

— Старшая дочь государя обликом не столь хороша. Младшая — красавица, взять ее в жены — благо!

Услышав об этом, буддийский монах, надзиравший над учениками Ыннёма, пришел к нему и говорит:

— Я слышал, государь собирается выдать за вас свою дочь. Это верно?

Хваран ответил:

— Так оно и есть. Монах спросил:

— Которую же вы за себя берете? Хваран ответил:

— Родители указывают на младшую. Монах сказал:

— Если вы возьмете младшую, я умру у вас на глазах. Возьмите старшую дочь, и вы обретете три блага.

Хваран сказал:

— Пусть будет по-вашему.

Вскоре государь выбрал счастливый день и послал сказать Ыннёму, что дочери ждут его решения.

Посланный вернулся и почтительно изложил волю хварана:

— Женюсь на старшей.

Минули три луны, и государь тяжко заболел. Он собрал вельмож и министров и сказал:

— У меня нет сыновей, а жить мне осталось недолго. Пусть мне наследует муж старшей дочери.

На другой день государь скончался, а Ыннём, согласно завещанию, вступил на престол. Тогда к нему явился монах:

— Вот и открылись три блага, о которых я говорил. Вы взяли в жены старшую дочь государя и ныне взошли на престол. Это первое благо. Вам тогда приглянулась младшая, теперь вы легко сможете взять и ее. Вот и второе благо. И наконец, женившись на старшей дочери, вы доставили радость покойному государю и его жене. Разве это не третье благо?

Государь воздал монаху за его ответ. Он назначил его тэдоком и пожаловал ста тридцатью золотыми слитками.

В спальню государя каждый вечер сползалось несчетное множество змей. Дворцовые слуги боялись их и все хотели их прогнать. Но государь говорил:

— Без них мне не спится, не трогайте их.

И всякую ночь, едва он ложился, змеи, высунувши языки, сплошь устилали ему грудь.

А когда государь только вступил на престол, уши у него вдруг вытянулись, будто у осла. Ни государыня, ни приближенные не знали об этом, а знал лишь мастер-шапочник. Но он никому об этом не говорил. Когда же пришло ему время умирать, он отправился в глухой бамбуковый лес у монастыря Торимса и пропел:

— А у нашего государя ослиные уши!

И после того загудел ветер, а бамбук запел:

— А у нашего государя ослиные уши! Государь разгневался, вырубил бамбук, посадил

терновник. Но снова загудел ветер, и послышался голос:

— А у нашего государя длинные уши!

(«Забытые деяния...», кн. 2)