Майдаленка букет вязала

Майдаленка букет вязала, 
На букет наговор шептала: 
"Слушай, Анзел, мой наговор ты, 
Приходи живой или мертвый, 
Приходи живой или мертвый!" 
Майдаленка в постель ложится, 
Только-только она задремала, 
Закричал под окошком Анзел: 
"Ты вставай, вставай, Майдаленка, 
Собирайся скорее в дорогу!" 
Майдаленка молчит, не дышит, 
Будто зова она не слышит, 
Будто зова она не слышит. 
Второй раз позвал ее Анзел: 
"Ты вставай, вставай, Майдаленка, 
Собирайся скорее в дорогу!" 
Майдаленка молчит, не дышит, 
Будто зова она не слышит, 
Будто зова она не слышит.
Третий раз позвал ее Анзел:
"Ты вставай, вставай, Майдаленка,
А не встанешь - найду другую!"
Майдаленка тут испугалась,
Она скоро с постели вскочила,
Она скоро с постели вскочила,
Дверь одною рукой отпирала,
Обнимала Анзела другою.
Взял он ее за белую руку,
Посадил на коня за собою,
Посадил на коня за собою,
А как только они поскакали,
Говорит Майдаленке Анзел:
"То ли звезды, то ль это месяц
Хорошо нам и ясно светит,
А ведь мертвые ездят быстро.
Не боишься ли ты, Майдаленка,
Не боишься ли ты, Майдаленка?"
"Упокой, боже, души усопших,
Ты ж оставь, Анзел, мертвых в покое,
Ты ж оставь, Анзел, мертвых в покое!"
И опять они дальше скачут,
И опять говорит ей Анзел:
"То ли звезды, то ль это месяц
Хорошо нам и ясно светит,
А ведь мертвые ездят быстро.
Не боишься ли ты, Майдаленка,
Не боишься ли ты, Майдаленка?"
"Упокой, боже, души усопших,
Ты ж оставь, Анзел, мертвых в покое,
Ты ж оставь, Анзел, мертвых в покое!"
И опять они дальше скачут
И на всем скаку подлетают
Прямо к каменной белой церкви,
Ко широким дверям церковным,
Ко широким дверям церковным.
Тут с коня долой спрыгнул Анзел
Посредине немого кладбища,
Посредине немого кладбища.
Закричал тогда громко Анзел:
"Вы вставайте-ка, мои братья,
Вы встречайте мою невесту,
Вы встречайте мою невесту!"
Майдаленка тут испугалась,
И с коня она наземь упала 
У широких дверей церковных. 
Вдруг часы стали бить двенадцать, 
Петухи стали петь в округе, 
Петухи стали петь в округе. 
"Это счастье твое, Майдаленка, 
Что часы стали бить двенадцать, 
Петухи запели в округе, 
Петухи запели в округе. 
Коль часы не ударили б в полночь, 
Петухи не запели б в округе, 
Петухи не запели б в округе, 
Так тебя б мертвецы растерзали, 
Как зерно жернова терзают. 
Кто пришел бы с утра на кладбище, 
Увидал лишь твои одежды, 
По куску на каждой могиле!"