278. Касяхсяк, великий лжец (Пер Вахтина Н.Б.)

(19, № 50.)

Касяхсяк, живший в поселке, где было много опытных охотников, всегда возвращался вечером домой, ничего не поймав. Когда он уходил на охоту, его жена Килягюак чувствовала себя очень беспокойно, все время выбегала и смотрела, не едет ли он, не везет ли что-нибудь, но он обычно возвращался с пустыми руками.

Однажды, охотясь на своем каяке, он заметил на льду черное пятно и, когда подплыл, увидел, что это нерпа. Он хотел было загарпунить ее, но потом раздумал и сказал:

- Бедняжка! Ее просто жалко. Наверное, ее уж кто-то до меня ранил; наверное, когда я подойду, она скользнет в воду, и тогда я ее, раненную, возьму просто руками.

Сказав так, он крикнул; нерпа, не заставляя себя уговаривать, нырнула в воду. Она появилась прямо перед носом каяка, но он закричал еще громче, и нерпа стала нырять, плывя прямо перед ним. Когда он наконец решил ее загарпунить, она была уже далеко, и ему не удалось ее догнать. Скоро она и вовсе пропала из виду. Тогда Касяхсяк отправился домой, рассуждая так:

- Вот глупая! Не так-то просто до тебя добраться. Но ничего, в следующий раз я тебя поймаю!

В другой раз он отправился в море в хорошую, солнечную погоду. Посмотрев в сторону берега, он заметил других охотников на каяках и увидел, что один из них только что загарпунил нерпу и что все остальные спешат ему на помощь. Но сам Касяхсяк не двинулся с места, оставаясь там, где он был. Он заметил также, что тот, кто убил нерпу, отбуксировал ее к берегу и привязал к камню, собираясь плыть вдогонку за остальными. Касяхсяк тут же направился в открытое море, но, когда его уже не было видно, он вернулся к берегу кружным путем, подплыл прямо к привязанной нерпе и утащил ее. Буксирный ремень был весь разукрашен моржовыми зубами, и он очень радовался, что вернется домой с такой добычей.

Тем временем его жена ходила вокруг дома в ожидании его, наблюдая за возвращающимися охотниками. Наконец она закричала:

- Каяк плывет!

На крик выбежали люди; прикрыв рукой глаза от солнца, она продолжала:

- Похоже, что это Касяхсяк, и руками он двигает так, как будто что-то тащит за собой. Надеюсь, что теперь моя очередь поделиться с вами и вы все получите по большому куску жира!

Едва Касяхсяк высадился на берег, жена спросила его:

- Откуда у тебя такой красивый буксирный ремень?

- Утром, отправляясь на охоту, я подумал, что он может пригодиться, потому что я обязательно должен что-нибудь поймать. Вот я и взял его с собой; он у меня уже давно припасен, - ответил он.

- Вот как? - сказала она и тут же принялась разделывать нерпу. Отложив голову, спину и шкуру в сторону, она решила из остального устроить роскошный пир. Другие охотники благополучно возвратились; она не преминула сообщить каждому в отдельности, что одну нерпу уже привезли; вернувшимся с берега женщинам она тоже это повторила. Но когда все сидели за ужином, вошел мальчик и сказал:

- Меня прислали взять буксирный ремень; нерпа пусть, так и быть, будет ваша.

Повернувшись к Касяхсяку, его жена спросила:

- Ты что же, сказал мне неправду?

- Как видишь, - ответил тот, и жена его воскликнула:

- Стыдно тебе должно быть, Касяхсяк, что ты так поступаешь!

Но Касяхсяк лишь сморщился и сказал "А!", чем очень ее напугал; а когда они легли спать, он щипал ее и посвистывал, покуда не заснул.

В другой раз, гребя на своем каяке, Касяхсяк заметил черную точку на льдине. Оглянувшись через плечо на других охотников, он притворился, что быстро гребет к нерпе, подняв гарпун и приготовившись пронзить ее. Потом, спрятавшись за торчащей глыбой льда, он влез на льдину и с плеском скатил в море камень, подняв тучу брызг. Забравшись снова в каяк, он громко закричал, призывая остальных на помощь. Когда те подплыли, они увидели, что у него нет поплавков; он сказал:

- Только что морж нырнул с моими поплавками; помогите мне найти его, а я пока вернусь на берег и скажу, что я загарпунил моржа.

Он поспешил к берегу, и его жена, сторожившая там, закричала:

- Охотник!

Он крикнул, что удачно поохотился, и она сказала:

- По-моему, это Касяхсяк; слышите, как он кричит?

Подойдя к берегу, он сказал:

- Я потерял пузыри, преследуя моржа; я вернулся, только чтобы сказать вам об этом.

Жена бросилась в дом, но в спешке сломала рукоятку своего ножа. Ничуть не огорчившись, она сказала:

- Теперь у меня будет новая рукоятка из моржового клыка и новый крючок для котла.

Вечером Касяхсяк сел в самом дальнем углу, так что видны были только его подошвы. Остальные охотники долго не возвращались; последний, вернувшись, принес гарпунный ремень и пузыри и, обратившись к Касяхсяку, сказал:

- Это, кажется, твои; они, наверное, были обвязаны вокруг камня и соскользнули; возьми.

Его жена воскликнула:

- Ты что, опять нас обманул?

- Конечно, - ответил он, - я только хотел пошутить.

В другой раз, когда Касяхсяк охотился у берега, он заметил на песчаном берегу отдельные кусочки льда; подплыв к ним, он вылез на берег. Две женщины, собиравшие неподалеку ягоды, все время за ним наблюдали. Они увидели, как он набил свой каяк осколками льда; кончив, он вошел в воду по самую шею, потом вышел на берег и стал колотить по своему каяку камнями. Потом, набив осколками льда свою кухлянку, он повернул домой. Недоезжая немного, он стал громко кричать и причитать:

- О я несчастный! Огромнейший айсберг треснул рядом со мной и обрушился прямо на меня!

Его жена, повторяя его восклицания, сказала, что пойдет принесет ему сухую одежду. Касяхсяка вытащили на берег, и из его одежды посыпались огромные куски льда; а он продолжал жаловаться и стонать, как будто от боли:

- О, я едва остался жив!

Его жена повторяла рассказ о его беде каждому возвращающемуся охотнику. Но скоро те две женщины, которые видели его, тоже вернулись и воскликнули:

- Это же он - тот, кого мы видели внизу, на песке, набивающего одежду льдом!

Услышав это, его жена закричала:

- Не может быть! Неужели Касяхсяк опять обманул меня?!

Вскоре Касяхсяк отправился в гости к своему тестю. Войдя

в дом, он воскликнул:

- Что это с вами? Почему не горят ваши жирники, почему вы варите собачий жир?

- Увы! - ответил хозяин, показывая на своего маленького сына,- он был голоден, бедняжка, и мы убили собаку, потому что у нас нечего больше есть.

На это Касяхсяк хвастливо ответил:

- Вчера дома у нас было очень много работы. Я и одна из женщин едва успевали перетаскивать горы нерп и моржей, которых я добыл. Обе мои мясные ямы набиты до отказа; у меня до сих нор болят руки от работы.

- Кто бы мог подумать, - обрадовался тесть, - что бедный сиротка Касяхсяк станет таким богатым человеком!

Сказав так, он заплакал от избытка чувств; Касяхсяк тоже притворился, что плачет. Уезжая от них на следующий день, он предложил, чтобы маленький сын его тестя поехал с ним и привез продуктов. Его тесть сказал сыну:

- Слышишь, что говорит Касяхсяк? Поезжай.

Приехав домой, Касяхсяк взял веревку и, внеся ее в дом, стал делать силок; потом, взяв несколько кусочков пережаренного жира из светильника своей жены, он разбросал их как приманку для воронов. Неожиданно, резко дернув за веревку, крикнул:

- Два! Увы, один улетел! - потом выбежал и вернулся с вороном, которого его жена ощипала и сварила. Но ее маленький брат вынужден был искать пропитания у других людей; а когда на следующий день он собрался уезжать, он получил все подарки от них, а не от Касяхсяка.

В другой раз он отправился на каяке в гости к людям, жившим неподалеку. Войдя в один дом, он увидел, что люди там скорбят по умершему. Расспросив людей, он узнал, что они потеряли маленькую дочь, которую звали Ныписануак. Тогда он поспешно сказал:

- У нас дома только что родилась девочка, и мы назвали ее Ныписануак.

- О, благодарим тебя, что ты назвал ее этим именем! - воскликнули несчастные родители и родственники и заплакали, и Касяхсяк тоже сделал вид, что плачет.

Вскоре они стали кормить его разной вкусной едой, и Касяхсяк стал говорить:

- Наша дочь еще не умеет как следует говорить; она кричит только "апанайа!".

На что другие сказали:

- Наверняка она хочет сказать "сананайа"^*, мы дадим тебе для нее немного.

^* ("Сананайа" - от санаигат "бисер". )

Когда он стал уезжать, они нагрузили его подарками - бисером, блюдом-подносом и нерпичьими ластами. Он уже стал было отплывать, когда один из людей крикнул ему:

- Скажи своим односельчанам, что я бы охотно купил новый каяк в обмен на отличный котел!

Касяхсяк ответил:

- Давай котел; у меня есть новый каяк, он для меня немного узок.

Наконец он отплыл со своими подарками, укрепив котел на носу каяка. Дома он сказал:

- Ужасное несчастье! Наверное, погибла лодка: все эти вещи, что я привез, я нашел разбросанными на льду.

Его жена тут же побежала в дом, чтобы разломать свой старый треснувший котел; она выбросила лопатки, служившие ей до сих пор подносами; она расшила свою одежду бисером и гордо расхаживала туда-сюда, так что бисеринки звенели.

Наутро в море появилось множество каяков. Касяхсяк тотчас же залез в самый дальний угол лежанки. Едва охотники пристали к берегу, они сказали:

- Пусть Касяхсяк выйдет и возьмет подарки, которые мы привезли его маленькой дочке.

- Но у него нет никакой дочки! - услышали они в ответ.

- Идите и скажите Касяхсяку, чтобы принес мне новый каяк, который я у него купил,- сказал один из мужчин.

- Нo у Касяхсяка нет никакого нового каяка!

Услыхав это, приезжие быстро направились к дому, забрали свои подарки и под конец срезали с кухлянки жены Касяхсяка отвороты, украшенные бисером. Когда они ушли, она снова сказала:

- Касяхсяк, оказывается, опять соврал.

Последней его проделкой была вот такая: однажды он нашел плавающий по воде кусок кожи кита и, принеся его домой, сказал:

- Я нашел мертвого кита; плывите за мной, и я покажу вам. Спустили лодку, и охотники отправились. Через некоторое время они спросили:

- Где же это?

- Вон там, подальше.

Через еще некоторое время он опять сказал:

- Мы скоро будем на месте.

Но когда они отплыли очень далеко от дома и не увидели ничего похожего на дохлого кита, их терпение лопнуло, и они положили конец его штучкам, прикончив Касяхсяка на месте.