Изгнание Десси

(Перевод выполнен по изд.: The expultion of the Dessi/Ed. V. Hull/Zeitschrift fur Celtische. Philologie. 1957. 25. S. 14-63. Существуют две версии повествования о миграции племени десси, более ранняя и более поздняя, содержащаяся, что вовсе не парадоксально для ирландской традиции, в наиболее ранней дошедшей до нас рукописи - Книге Бурой Коровы. Версии разнятся эпизодами и в том и в другом случае содержат далеко не все предания о десси, долженствовавшие объяснить прежде всего, как части этого народа оказались в различных районах Ирландии и даже в Британии. Историческую основу этих преданий определить непросто, и некоторые считают весь содержащийся в них материал фикцией, лежащей в русле усилий составителей псевдоисторических сочинений придать более или менее прочное единство различным этническим группам населения острова (О'Рахилли и др.))

Вот как произошло изгнание десси в Мунстер и убийство Кормака.

Как остался без глаза Кормак из Тары?^* А вот как. Жил в те времена жестокий человек из народа десси с Маг Брег по имени Энгус Гаибуаибтех^**, иначе Ужасное Копье с Цепочками. Три цепочки было у него и при каждой по три человека. Оттого-то и прозвали Энгуса Гаибуаибтех, что всякий раз мстил он за родичей и всякий раз, когда убивали кого-то из них или притесняли беззащитного, не останавливался он, покуда не воздавал за это сполна.

^*(Кормак из Тары - Кормак, внук Конна Ста Битв.)

^**(Энгус Гаибуаибтех - Энгус с Устрашающим Копьем. Возможно, одно лицо с упоминающимся в традиции Энгусом Ганфуиллехом - с Кровавым Копьем, считавшимся королем Бреги и также современником Кормака.)

Случилось так. что Келлах, сын Кормака, увел дочь своего брата - Форрах, дочь Сората, сына Арткорна. В эту пору мстил Энгус за обиженного родича в королевстве Коннахт. Отправился к нему Эоган и сказал:

- О Энгус, сын Кормака слишком близок мне по крови!

- Отправляйся восвояси, - ответил тот, - ибо не трону я его, прежде чем не совершу то, зачем явился сюда.

И вот ранним утром, отомстив за честь родичей, отправился голодный и усталый Энгус к женщине, которая в одиночку готовила еду пахарям.

- Питья и еды мне, о женщина, - сказал он, - ибо мучают меня жажда и голод.

- Не труднее пришлось тебе, чем тем, для кого готовлю я эту еду, - отвечала женщина.

Не по душе были ей дела Энгуса.

- Дурно поступаешь ты, разоряя Ирландию и уступая свою честь за сытую трапезу, сказала она, - и по мне, так уж лучше тебе похитить одинокую женщину, чем мстить за брата.

Охватил тогда Энгуса гнев, и вмиг съел он восемь хлебов, а потом Ухватил двумя руками бадью, так что не успела женщина удержать его. Принялась она поносить Энгуса, а тот поднял маслобойку и отвесил ей такой удар по голове, что немедля испустила она дух. Ярость и гнев охватили Энгуса, и пошел он прочь оттуда. Два дротика были в его волосах^*, и оттого все они перепутались. Наконец подошел он к Таре.

^*(Два дротика были в его волосах...- Какие-либо сведения о ношении героями дротиков или копий в волосах в ирландской традиции отсутствуют. О'Рахилли предполагал, что от гнева волосы заострились и стали как копья.)

- Вижу я, - сказал страж, - серобородого воина с большими телятами и огромным копьем на спине. Сдается мне, что во гневе идет он сюда.

- Это Энгус,- сказал тогда Кормак, - пусть же позаботятся о нем.

Был вместе с Энгусом его приемный сын, Корк Дуибне^*, сын Койрпре Муска, сына Этерскела. Заложником против руки Кормака^** оставался он среди мунстерцев. В доме самого Энгуса поручились мунстерцы заложниками, дабы пощадил их Кормак.

^*(Корк Дуибне - считался предком племени Корку Дуибне. О его отце, Корпре Муск, нигде более не говорится как о сыне Этерскела. Сага "Разрушение Дома Да Дерга" называет его сыном Конайре Великого, а некоторые другие источники, смешивая двух Конайре, живших с интервалом в несколько поколений, - сыном Конайре Могалама.)

^**(...руки Кормака... - Обмен заложниками был частью нормальных взаимоотношений как внутри племен, так и между различными объединениями.)

Тут вошел Энгус к Кормаку в королевские покои. Келлах между тем решил поостеречься и встал между Энгусом и стеной.

- Что привело тебя сюда, о юноша? - спросил Энгус и ударил юношу копьем в грудь, так что прошло оно насквозь и застряло в прутьях позади него. Когда же выдергивал Энгус свое копье, попало одно из звеньев цепочки прямо в глаз Кормаку, так что раскололся он надвое в его голове. Древком же копья попал он прямо в лоб одному из слуг, Сетне, сыну Блаи, и пробил его насквозь. Так в один миг пали Келлах и Сетна, сын Блаи, да разлетелся надвое глаз Кормака. Не сумели удержать Энгуса, и добрался он потом до своего дома, убив девять героев из людей Кормака, посланных за ним в погоню. Не покинул Энгуса его приемный сын, Корк Дуибне, и перестал он с тех пор быть заложником.

С той самой поры не выходил больше Кормак в Тару, ибо не подобало это увечному королю. Поселился он неподалеку от Тары, в Анайл, что зовется ныне Сирин Колум Килле. А на другой год принял Кормак смерть в Тех Клейтиг, но до того еще сражались с ним десси в семи битвах и были побеждены, ибо сильнее оказался Кормак с великим множеством ирландских воинов. Между тем славно было племя десси, потомки Фиаха Суйгде, сына Федлимида Рехтайда, сына Туатала Техмара. У Дума Дер простились женщины десси с Тарой, расставаясь на веки вечные с нею, своими краями и земля ми, и пролили там кровавые слезы. Спела тогда жена Энгуса такую песнь:

 Поклон Холму Тары
 и славной Боанд, обильной лососем,
 горе рвет мое сердце,
 печаль за празднество Тальтиу,
 вот что случилось от смерти Келлаха,
 да разбитого глаза Кормака,
 смерти слуги от копья,
 да погибели девяти героев,
 прощание с многолюдною Тарой
 и с белокожим Кормаком,
 землю Тальтиу, что на востоке, покинем,
 за собою оставив кровавое дело.

Последняя же битва случилась на Маг Инир^*.

^*(Маг Инир - Долина Мужества.)

- Воистину сурова эта схватка, - сказал Кормак, - и да пребудет вовеки название этой долины Маг Инир.

Потом пустив ись десси в путь и подошли к Ард Десси, что на Маг Лини, но со всех сторон обрушились на них тут лейнстерцы, дабы отнять у них эту землю. Потом заключили они союз, и взяли десси на воспитание дочь короля Лейнстера по имени Этне Уатах И обещаны им были за это земли, где смогли бы они обосноваться. Кормили же Этне десси мясом детей, дабы скорее смогли они вступить во владение землей.

Потом сражались десси с Дунлангом, правителем Лейнстера, и со множеством других племен Ирландии, покуда не нашли погибель их лучшие герои и воины. Немало битв дали в ту пору Энгус и Корк Дуибне. Сражен был Энгус в лейнстерских землях в схватке с сыновьями Корпре Лифехаря - Фиаху Сробтине, Эхайдом Домленом и Эохо Халайдом, которые желали отомстить ему за смерть Келлах а и ослепший глаз Кормака.

Потом снова отправились десси в путь и оказались на юге Лейнстера, в Тир Эса на Иммирге. Оттуда поплыли они по морю к Миледах и там построили себе тысячу домов, отчего и само название Миледах. Оттуда пошли они на запад вдоль моря и очутились в Доме Донна за Ирландией. И тогда спел Корк Дуибне такую песнь.

 Пусть останемся мы здесь, о благородный Энгус,
 Уйдя из Тары, славной строем мужей,
 Помнится мне, предсказание было
 Давным уж давно, что придем мы сюда.
 Кормак, сын Конна, добычею славный правитель,
 Из многолюдной Тары прогнал вас,
 К Дому Донна отправил нагими,
 Разлучив вас навеки с Половиною Конна.
 Донна жилище видите вы,
 Морское чудовище подле ревет,
 В жилище Донна буря стучится,
 Что ж вы стоите, садитесь!

- Здесь воспитали меня, - сказал Корк Дуибне, - так останемся же здесь!

Корпре Муск, сын Конайре, от которого пошло племя мускрайге, зачал его от своей сестры Дуйбинд, дочери Конайре, когда был он правителем Мунстера. И оттого случился в ту пору плохой урожай.

- Зло короля содеял я, - сказал тогда Корпре, - совершив кровосмешение. Свершится ли что-нибудь из-за этого?

- Да, - отвечали ему, - родятся два сына, Корк и Кормак. В один час родились у женщины два сына, и один из них поранил другого в утробе матери.

- Предадим их огню, - сказали тогда мунстерцы,- дабы не легло поношение на нашу землю.

- Отдайте мне Корка, - сказал тут друид, что был с ними в крепости, - дабы воспитал я его за пределами Ирландии и не случилось несчастья с этими краями.

Тогда отдали ему Корка, и друид со своей старухой унес его на остров, а потом сложил такую песнь:

 О Корк благородный, твоею была бы по праву
 Над Мунстером власть с великою славой,
 От Корпре Муска, искусного в песнях,
 От Конайре, от Этерскела. 

 Так будь же ты смелым и храбрым,
 О Корк, владея землями Банба,
 Хоть и был присужден ты к огню,
 Славно будет потомство твое без числа.
 
 О старуха, прими в свою руку
 Внука, храброго в битвах, правителя,
 Час победы его будет славен,
 Великой будет награда. 

 Каждая роща, каждый лесок, каждый край.
 Каждое болото, каждое поле в родной стране,
 Каждый муж, что рожден в его благородном жилище,
 Все суждены его власти. 

Бай звали ту старуху, и была у них белая красноухая корова. Каждое утро мыли Корка на спине этой коровы. День в день через год бросилась та корова в море и превратилась в скалу, ибо перешло на нее заклятие мальчика. Бо Баи звалась эта скала, а остров - Инис Баи.

Потом привезли мальчика назад в Ирландию.

- Приложи внука своего к груди, о Сарайт,- сказала Бай дочери Конна Кеткатаха.

- О Бай, пока будет он жив, не полюблю я внука. Отвечала на это Бай:

 Хоть это тебе не по нраву, все же пребудет с тобой 
 Сын твоей дочери, сын твоего сына. 
 Скажу тебе, что, взяв его к груди, 
 Не станешь горевать, 
 О королева, что прижмешь ты 
 Дочери сына и сына потомка. 

 Сарайт. Не мил мне сын моего сына
 Из-за любви к моей дочери,
 Права его не признаю от сына,
 Хоть и полна печали. 

 Бай. О Сарайт, о прекрасная женщина,
 Дело великое Койрпре свершил,
 От благородной родив сыновей,
 Лишь добро от того всем ирландцам. 

 Сарайт. Прекрасный ребенок, за кем ты ходила,
 Сын моей дочери - славная встреча,
 Мнится мне, дивными будут деяния его,
 Признаю и всем возглашаю я это.

И сказала тогда Сарайт Бай, воспитательнице своего внука:

 Два моих сына, 
 Не должно бы любить их, 
 Койрпре Муска за встречу с сестрой, 
 За бесчестье мое Койрпре Ниада.

Обесчестил ее Койрпре Ригфота, погубив супруга, бывшего под ее защитой - Немеда, сына Сробкинда - в битве при Грутине, где вместе с ним пал Ингкел, стоявший под защитой Немеда. И убили их в битве при Грутине три сына Конайре, мстившие Ингкелу за смерть своего отца. Подле Немеда стояла их мать, когда Корпре Ригфота лишил его жизни. Тогда спела она такую песнь:

 Я любила тебя, о Корпре, 
 До дня моего бесчестья, 
 Что ж за цена твоей чести, 
 На кого ты оружие поднял! 

 Славно было потомство твое, 
 Хоть и случалось их в чем упрекнуть, 
 Не приходилось им худо, 
 Такому с тобой не бывать, о любимый!

И был это тот самый Корк, что отправился вместе с десси с востока. Потом остался он на юге, а народ десси скитался с места на место все время от правления Кормака до правления Энгуса, сына Над Фрайха. И сказали друиды десси, что вовек не найти им пристанища, если не возьмут они на воспитание дочь короля Лейнстера. Тогда-то и взяли они к себе Этне, а иначе Уатах. И давали ей в пищу мясо детей, дабы поскорее выросла Этне, дочь Кримтанна.

- Останемся здесь! - сказал Корк людям десси.

- Оставайся, коли желаешь, - отвечали они, - а мы пойдем на восток в глубь Ирландии.

Так и было сделано. Отправились десси в дорогу и пришли к Кайсиль на риг. Правил там тогда Энгус, сын Над Фрайха, тот самый, что веровал в Святого Патрика.

- Дайте мне в жены Этне, вашу воспитанницу, - сказа он, - а как выкуп за нее получите вы от меня королевскую землю у Осрайге на юге и позволение отнять у них еще больше.

Тогда отдали они королю девушку и отправились на юг в глубь страны, но воистину не легко им пришлось в ту пору, ибо со всех сторон нападали на них враги. Были они тогда словно вепри среди своры охотничьих псов. Со всех сторон нападали на них, и не было дня, чтобы не приходилось им сражаться, и всякий раз выходили они победителями. Давала в ту пору Этне золота и серебра каждому воину или разбойнику, покинувшему свои земли, чтобы помогали они десси. Но раз предсказал десси поражение Дил, сын Уи Крека, слепой друид из Осрайге. Была у него кичливая дочь, что очень любила хозяйство. Однажды пришла она к Этне, как бывало это и прежде, и отдала ее Этне за воина из десси.

- Не к добру сватовство, - сказала Этне, - ибо отец твой против наших людей.

- Тут уж ничем не могу я помочь, - отвечала девушка.

- Иди же к нему, - сказала тогда Этне, - и постарайся обхитрить его. Поглядим, не отвадит ли это его от нас. Воистину добрую получишь ты награду.

- Хорошо, - ответила девушка.

Отправилась она назад к Дилу.

- Откуда пришла ты, дочка? - спросил тот.

- Из Кайсиля, что на севере, - ответила девушка.

- Верно ли, что была ты на севере у нечестивой Этне? - спросил отец. - Верно,- ответила девушка.

- Хорошо же! - сказал ей друид.

- Принесла я тебе припасов, - сказала девушка, - мех, мед получила я, приглядывая за людьми.

- Не приму я, - ответил друид.

- Я разожгу для тебя огонь, - сказала девушка, - а ты пока отведай меда, чтобы заслужила я твое прощение.

И тогда выпил его друид до конца, а потом раскрыл все свои тайны.

- Скверен рой, напавший на вас из-за земли, племя десси, - сказал он, - но ничего, ибо завтра они уйдут. Предсказываю тебе, что будет завтра у Индеойн сожжен тот пучок, что у меня в туфле. Будут они в то время на западе у Орд и заметят дым от него. Пустят тогда на запад безрогую красную корову, и убьют они ее одним своим криком. Потом исчезнут они и никогда уже больше не воротятся в наши края.

- Хорошо же, - сказала девушка,- а теперь спи, если есть у тебя охота.

Тут уснул он, а девушка вынула пучок у него из туфли и еще до рассветного часа подошла к Кайсилю. Взяла Этне тот пучок и отправилась на юг к десси.

- Пусть же сожгут этот пучок и приведут к нам безрогую красную корову, - сказала она.

Но нигде не смогли отыскать они такую корову.

- Хорошо, - сказал тогда друид десси,- я сам отправлюсь на восток в обличье коровы и буду убит взамен освобождения для моих потомков на вечные времена.

Так и сделали. Отпустили они корову на восток. И стояло тогда племя осрайге у Индеойн.

- Что это задумали сегодня десси? - спросил Дил.

- Возжигают они огонь и пускают корову через брод с запада, - ответил ему слуга.

- Нехорошо это, - сказал друид, - скажи, по-прежнему ли пучок у меня в туфле?

Нет его там, - отвечал слуга.

- Воистину это несчастье, - сказал Дил,- пусть же наши люди не убивают корову!

Тогда пропустили они ее мимо себя, но сзади них убили ее конюхи.

- Что там за крик? - спросил тогда Дил.

- То конюхи убивают корову,- ответил слуга.

- Горе! - воскликнул друид. - Приведи же мою колесницу! Из Орд поразили Индеойн. Теперь уж не будет передышки от Индеойн до самого Лайнин.

Так и случилось. С запада погнали их десси на другой берег реки и победили осрайге на востоке. Не отставали потом от них десси до самого Лайнин, что так и стала вовеки границей. Бежали они тогда, словно олени, и оттого-то зовутся осрайге, и с тех пор навсегда пустили они десси в свои земли.

После того как потерял свой глаз Кормак, воротились к себе домой три женщины из уладов. И были они тяжелы, и родили там троих сыновей. Тогда пришли с севера улады и силой увели их в свои края и земли, как велит родовой закон. Теперь это те десси, что живут в Таре.

Вот как произошло ослепление Кормака Энгусом Гаибуаибтехом в Таре.