Битва при Маг Мукриме

(Перевод выполнен по изд.: Cath Maighe Mucrimme/ Ed. W. Stokes//Revue celtique, 1893. XIII. Сага сохранилась в "Лейнстерской Книге" (версия которой издана Стоуксом) и в ряде более поздних рукописей.)

Айлиль Аулом был сыном Муг Нуадата^*, из потомков Эбера, сына Миля Эспайне. Мунстером правил он тогда и была его женой Садб, дочь Конна Ста Битв. Три сына имел он от нее: Эогана, сына Айлиля, Киана, сына Айлиля, и Кормака, сына Айлиля, от которых ведут свой род Эоганахта, Кианахта и Дайл Кайсе^**.

^*(Муг Нуадат - один из важнейших героев ирландской псевдоисторической традиции, в известной степени параллельный и равнозначный Конну Ста Битв. Муг Нуадат (имя означает "Раб Нуаду" и связано, по преданию, с тем, что Эоган Великий однажды помог некоему Нуаду возвести крепость Айлина; возможно, имеет и мифологические корни) считался дедом Эогана, признававшегося предком династии Эоганахт, которая из Кашеля правила южной частью Ирландии. Такое разделение страны на две половины, напоминающее деление Эбера и Эремона, отразилось в названиях "Половина Конна" и "Половина Муга". Разделение влияний в Ирландии стало важнейшим фактором ее истории на протяжении длительного времени, однако складывалось оно постепенно. Айлиль Аулом значит "Айлиль Голое Ухо".)

^** (Кианахта и Дайл Кайсе - племена, жившие на территории совр. графства Дерри и в северном Мунстере.)

И еще был у Айлиля и Садб приемный сын, Лугайд Мак Кон из Корко Лайгде^*. На одном колене и от одной груди был он вскормлен с Эоганом, сыном Айлиля.

^*(Корко Лайгде - народ, живший на землях, располагающихся на юго-западе совр. графства Корк.)

Как-то раз в ночь под Самайн отправился Айлиль пасти коней к Ане Клиах^*. На холме устроили ему ложе. Случилось так, что в ту ночь облысел этот холм и никто не знал, что тому виною. И во второй раз повторилось то же, так что не знал Айлиль, что и подумать. Отправил он тогда гонцов к Ферхесу, сыну Коммана, что жил в Марг Леген и был провидцем и воином. Пришел Ферхес поговорить с Айлилем, и в ночь под Самайн пошли они оба на холм. Остался Айлиль на холме, а Ферхес у подножия. Слушал Айлиль, как пасутся табуны, и тут одолел его сон. Вышли тогда из сида Эогабул, сын Дергабула, правителя сида, и дочь его Ане, что играла для него на бронзовой арфе. Приблизился Ферхес к Эогабулу и обрушил на него свой удар. Бросился Эогабул к входу в сид, но Ферхес метнул в него копье и сразил короля подле Айлиля. В то время сошелся Айлиль с девушкой и обесчестил ее. Тогда ударила она его в правое ухо, так что не осталось на нем ни мяса, ни кожи, что уж и не наросли никогда после. Оттого и стал он зваться с тех пор Айлиль Голое Ухо.

^*(Ане Клиах - теперь Кнокане в графстве Лимерик. Легенда гласит, что оттуда были прогнаны сиды, которые в отместку каждый Самайн уничтожали там траву.)

- Зло причинил ты мне, убив моего отца и обесчестив меня, - сказала Ане,- и за это я отомщу. Не оставлю я тебе залога дружбы, когда мы расстанемся.

Именем девушки называется этот холм - Ане Клиах. В Бруиг Риг^* жил тогда Айлиль неподалеку от Майг многоводной. Так сказал филид:

^*(Бруиг Риг - Брури, поселение на территории совр. графства Лимерик на берегу реки Мэйг.)

 Покуда течет вода Майге, 
 будет сверла, но без блеска, 
 ибо течёт она подле 
 дома Аэдача, сына Меллана поэта.

Как-то раз отправились Эоган, сын Айлиля, и его молочный брат. Лугайд Мак Кон, к Арту^*, сыну Конна. В то время объезжал он Коннахт, и решили братья попросить у него коней и сбрую, ибо приходился он братом матери Эогана. По равнине держали они путь и вдруг услышали музыку, что раздавалась из зарослей тиса над водопадом. Тогда привезли они назад к Айлилю человека, который был там, ибо не знали, что с ним делать, и ждали его решения. Невелик был тот человек, а в арфе его было всего три струны.

^*(Арт - сын Конна Ста Битв, правитель Тары.)

- Как твое имя? - спросил человека Айлиль.

- Фер Фи^*, сын Эогабала, - ответил тот.

^*(Фер Фи - "Ядовитый Человек"; упоминался в саге "Видение Фингена". Тисовое дерево было лишь магическим видением, созданным Фер Фи для того, чтобы отомстить за смерть своего отца.)

- Отчего ж вы вернулись? - спросил Айлиль Эогана и Лугайда.

- Поспорили мы об этом- человеке, - отвечали те.

- Кто ж он таков? - спросил король.

- Славный игрок на арфе, - ответили те.

- Пусть же покажет он нам свое искусство! - сказал Айлиль.

- Да исполнится твоя воля, - ответил человек.

Тут принялся он играть им песнь плача^*, пока не принялись они плакать, горевать и сокрушаться. Тогда велели ему перестать, и принялся он играть песнь смеха, и тогда стали все так смеяться, что едва не лопнули их легкие. Потом сыграл он дремотную песнь и погрузил всех их в сон до того же часа назавтра. Потом отправился он туда, откуда пришел, посеяв раздор среди братьев, ибо того и желал он.

^*(...песнь плача. - Перечисление подобных мелодий традиционно при описании искусства арфиста (см. сагу "Битва при Маг Туиред", отрывок про арфу Дагда).)

Тогда поднялись братья и молвили:

- Рассуди же нас, о Айлиль!

- Мало в том толку, - ответил Айлиль. - Что говорили вы, когда отыскали меня?

- Говорил я, - ответил Лугайд, - что его музыка моя.

- А я говорил, - отвечал Эбган, - что сам музыкант мой.

- Верно, - сказал Айлиль, - то человек Эогана.

- Лживо ты судишь! - воскликнул Лугайд.

- А по-моему, верно, - сказал Эоган.

- Воистину нет, - ответил Лугайд, - ибо не часто услышишь правду из твоих уст!

- Не тебе перечить ему, - сказал Эоган,- рабу своего господина.

- Раб этот в силах снести тебе голову и истоптать щеки! - воскликнул Лугайд.

- Как же отважишься ты на это? - спросил Эоган.

- На поле битвы, - ответил Лугайд, - а для того приходи в этот День на исходе месяца к Кенн Абрат^*.

^*(Кенн Абрат - часть горы Слиаб Риах на границе графств Корк и Лимерик.)

Воистину так и случилось. В тот же день на исходе месяца сошлись они со своими отрядами и встали против друг друга. И выступил вместе с Мак Коном его приемный отец, Лугайд Лага^*, сын Маг Нуадата. Заговорил тогда Лугайд со своим шутом, Додера, что был из Даирфини. Во всем, и обличьем, и телом, был он похож на Мак Кона.

^*(Лугайд Лага - Лугайд Копьеносец, представленный здесь как брат Айлиля Аулома и второй (наряду с Айлилем) приемный отец Лугайда Мак Кона; мог быть и двойником этого последнего.)

- Что ж,- молвил Лугайд, - теперь вызовет меня Эоган на поединок и повергнут нас пыл короля, свершения сына и внука.

- Недобрые речи у тебя на устах, - ответил Додера, - и не иначе как умереть суждено тебе. Я сам выступлю против него в твоем платье и с твоей диадемой в волосах, и тогда скажут все, что это ты идешь к ним. Если случится мне пасть, немедля иди прочь отсюда, ибо решат все, что был ты сражен, и побежит твое войско. Повсюду в сражении станет искать тебя Эоган, и если заметит твои икры, то поразит насмерть.

Так и сделали. Пал шут в сражении, но знал Эоган, что был это не Лугайд. Обернулся он, чтобы отыскать его, но вскричали тут все:

- Победа за нами! Лугайд сражен!

Воистину, так и было: обратился Лугайд в бегство. Тут увидел Эоган икры Лугайда среди воинов, ибо ярче снега, выпавшего в одну ночь, белели они. Побежал Эоган вслед ему и метнул свое копье и попал Лугайду в икры. С той поры и зовется так Дорта Бренгаир.

- Достигло ли цели копье? - спросил Эоган.

Так победили они в сражении. И сказал филид:

 Победа в бою при Кеннфебрат 
 над Мак Коном с. сотнями воинов, 
 семь лет с того дня миновало, 
 сразился он в битве Мукрама.

Все так и было.

С тех пор не мог Лугайд найти пристанища в Ирландии из страха перед Эоганом. Тогда отправился он в Альбу, и никто не знал, надолго ли он ушел. Вместе с ним был Лугайд Лага и всего лишь трижды девять воинов. Пришли они к королю Альбы, и долго тогда толковал Лугайд со своими людьми, чтобы остерегались они и не узнал их король, ведь мог он предать их смерти из дружбы с королем Ирландии Артом, сыном Конна. И повелел Лугайд своим людям исполнять каждому волю другого, словно королевский приказ, и никому не называть своего имени.

Приветствовал их король Альбы^*. Не назвали они себя по имени, и никто не ведал про них ничего, кроме того, что пришли они из Ирландии Всякий день до исхода года приносили им в отдельный дом быка и свинью.

^*(...король Альбы. - Согласно другому изложению этих событий Лугайд сам сделался королем Альбы, под которой в данном случае подразумевается территория Шотландии.)

И не мог надивиться король Альбы на их облик, благородство и храбрость в битве, сражении и схватке, победы в играх, собраниях и скачках, умение играть в брандуб, буанбах и фидхелл. А еще удивлялся он, что не было над ними одного повелителя.

Как-то раз играл, Лугайд с королем в фидхелл и вдруг заметил вошедшего в дом непохожего на всех человека.

- Откуда этот человек? - спросил король.

- Из гойделов,- отвечал тот.

- Каково же твое ремесло? - спросил король.

- Я поэт, - отвечал тот.

- Принес ли ты вести об ирландцах, - спросил король, - и хорошо ли им под властью Арта, сына Конна?

- Воистину да, - ответил человек, - ибо не случалось править Ирландией лучшему королю.

- Кто же теперь король Мунстера? - спросил король.

- Эоган, сын Айлиля - чей отец уже состарился, - ответил человек.

- А как же Лугайд, сын Конна? - спросил король.

- Ничего о нем не известно, с той поры как прогнал его Эоган, сын Айлиля, - сказал человек.

- Горестно слышать мне это, - ответил король, - и горе Ирландии без него! А как же его родня?

- Нелегко им пришлось, - сказал человек, - ибо все они не свободны, а их женщины прислуживают Эогану.

Фигурки из золота и серебра держал в руке Лугайд, когда услышал это. Положил он палец на две или три из них, так что скрылся передний ряд.

- Тоска по родной земле охватила тебя, - сказал тут король, ибо недобрые вести узнал ты.

Тогда вышел Лугайд прочь из дома.

- О мои воины,- молвил король, - это был сам Лугайд. Вижу я это по его игре.

На другой день позвали к нему еще одного человека, и поведал он то же, что первый. Снова сыграл Лугайд, как и накануне.

- Не иначе как это Лугайд, - сказал король. - Из страха передо мной не называют он и его люди своих имен. Устроим же им испытание. Пусть приведут к ним живых быка и свинью и велят самим приготовить их. Станут они бросать жребий, кому готовить еду, и тогда выдаст себя Лугайд. Пусть сделает так управитель!

Вместе с прочими стал бросать жребий Лугайд, кому готовить еду.

- Ладно же,- сказал тут король своему управителю, - погляди, кто будет раздавать мясо й перед кем станут его готовить.

- Не было там никого, кроме распорядителя, - ответил слуга.

- Верно, - сказал король, - а теперь принеси мне довольно мертвых мышей.

Потом положил он в каждый кусок мяса мышь вместе с шерстью. Поставил еду перед воинами и сказал, что предадут их смерти, если не отведают они угощения. Побледнели воины, ибо не случалось им снести большей обиды.

- Ну, что они там? - спросил король.

- В горести сидят они перед блюдами с мясом,- ответил слуга.

- Воистину, это "мунстерское горе над блюдами"^*, - сказал король. - Скажи, что не миновать им смерти, если откажутся они есть.

^*(..."мунстерское горе над блюдами"... - Имеется в виду какая-то пословица, смысл которой неясен.)

- Вовеки не знать удачи тому, кто приказал это, - молвил Лугайд и положил мышь в рот под взглядом короля.

Тут все его люди взяли в рот мясо, но один не стерпел, когда Поднес к губам хвост.

- Меч тебе в глотке! - сказал Лугайд. - Съесть мышь, значит съесть и хвост.

Тут проглотил воин хвост мыши.

- Делают они, что ты велишь, - сказал король, стоявший у входа.

- Да и я делаю то же для них, - ответил Лугайд.

- Не сам ли ты Лугайд? - спросил король.

- Да, таково мое имя, - ответил Лугайд. - Тогда приветствую тебя, - сказал король. - Зачем же скрывался ты от меня?

- Из страха перед тобой, - отвечал Лугайд.

- Если бы знал я, кто ты, то отомстил бы за твое горе, - сказал ему король.

- Пусть хоть сегодня придет ко мне помощь, - ответил Лугайд.

- Получишь ее ты, - молвил король. - Я правитель Альбы, мать моя дочь короля бриттов, а жена дочь короля саксов. Всех их приведу я к тебе, дабы отомстить за обиду.

- Тогда я доволен, - сказал на это Лугайд.

Потом каждый воин привел в этот поход всех своих людей, и собрали все лодки и корабли, что только нашлись у бриттов и саксов в Пурт Риг, что в Альбе, а вместе с ними великое множество куррахов^*. Говорят, что целый мост выстроился из них от Альбы до самой Ирландии.

^*(...множество куррахов. - Имеются в виду особого типа лодки, каркас которых обтягивался выделанными шкурами.)

Тогда выступил Лугайд со всей своей силой и воинством, чтобы отомстить за обиду ирландцам. Недоброе дело совершил приведший их юноша. Принялись воины разорять Ирландию, и немало людей подчинилось Лугайду. Не было им отпора, пока не подошли воины к Маг, Мукриме, что в краю Ок Ветра, что к северу от Айдне и к северу от Ат Клиат.

Там-то, на Маг Мукриме, появились из пещеры Круаху чудесные свиньи, там и ворота ада^*. Из них вылетело ужасное трехголовое чудовище, что опустошало Ирландию, покуда Аморген, отец Коналла Кернаха, не одолел его в поединке на глазах всех уладов.

^*(...там и ворота ада. - Долина Мукрама расположена около Атенри, совр. графство Голуэй (см. о чудесных свиньях в преданиях о "старине мест" в наст. изд.).)

Отсюда же явились и красные птицы, что губили все, чего касалось их дыхание, пока не поразили их улады из своих пращей.

И еще вышли отсюда свиньи - стоило сделать им круг и внутри его не рюсли уж ни злаки, ни травы, ни листья до исхода семи лет. Лишь только принимались считать их - они не оставались на месте и уходили в другие края. Так никогда и не знали, сколько их было. "Их там три", - говорил один. "Больше, целых семь", - говорил другой. "Их там девять", - говорил третий. "Одиннадцать свиней!", "Тринадцать свиней!" - так и не смогли сосчитать их. Как только целились в них, исчезали те свиньи, так что нельзя было их поразить.

Как-то однажды отправились сосчитать их Медб из Круаху и Айлиль на Маг Мукриме. Сумели они сосчитать их. Была Медб в своей колеснице, когда прыгнула через нее одна из свиней.

- Одна свинья лишняя, о Медб! - крикнули ее люди.

- Вот уж не эта! - ответила Медб и ухватила ее за ногу.

Тогда лопнула на лбу кожа свиньи и оставила она ее вместе с ногой в руке королевы. С того часа никогда не видали их больше.

Оттого и называется так Маг Мукриме^*.

^*(Маг Мукриме - Долина Счета Свиней.)

Так разорял Ирландию Мак Кон, пока не подошел к Маг Мукриме, что на западе Коннахта.

- Пришло время дать им сражение, - сказал Арт, сын Конна

- Воистину это так! - ответил Эоган, сын Айлиля.

Накануне битвы отправился он к Дилу, потомку Крекга из людей Осрайге^*, что жил у Друим Дил. Был он слепым друидом.

^*(Осрайге - народ, живший на территории совр. графства Килкенни.)

- Отправляйся со мной, - сказал Эоган,- дабы петь песни поношения^* этим людям и осмеивать их.

^*(Песни поношения - некогда могучее оружие в руках друидов и филидов (...пребудет пусть Брес. - Это первая песнь поношения, злая песнь, которую знала Ирландия. Такого рода поэтическое обвинение (сатира) какого-либо лица было привилегией филидов и имело необычайное значение в Ирландии с древности почти до наших дней. Изображенные выше последствия отступления короля от "норм правильного поведения" весьма характерны. Ирландские триады выражают их существо так: "Три вещи, без которых нет короля: договор с другими королями, праздник Тары, изобилие в его царствование".).)

- Хорошо, - отвечал друид.

- Я пойду с тобой, любимый отец, - сказала Монха, дочь Дила. Монха была его возницей.

Так добрались они до Маг Клиах. Понял друид по речам Эогана, что суждено ему было погибнуть.

- Скажи, о Эоган, - спросил он,- есть ли у тебя потомство?

- Не так уж оно велико, - отвечал Эоган.

- Тогда, дочь моя, - сказал друид, - возляг с Эоганом, и, быть может, королевскую власть над Мунстером навеки получит мое потомство.

Тогда устроили им ложе, и славное потомство зачали они на нем - Фиаха Муллетана^*, сына Эогана. Называли его еще Человеком Двух Печалей, оттого, что погиб его отец на другой день после зачатья, а его мать в тот день, когда он появился на свет. Оттого и было у него две печали, и назывался он Человек Двух Печалей.

^*(Фиаха Муллетан - то есть "с Широким Теменем", по традиции, первый король Мунстера династии Эоганахта.)

А вот отчего звался он Фиаха Муллетан. Охватили Монха, дочь Дила, детородные муки у Ат Немтенд, что на реке Сиур^*.

^*(Сиур - река, начинающаяся в графстве Типперери и впадающая в Бэрроу, недалеко от Уотерфорда.)

- Горе, что не разродишься ты завтрашним утром, - сказал ее отец,- ибо тогда навеки утвердилось бы в Ирландии твое потомство.

- Воистину, если не выйдет дитя у меня из бока, не родится он до того времени,- сказала девушка.

Потом вошла она в реку. И стоял в ней камень посередине брода. Оперлась на него девушка и сказала:

- Он облегчает меня.

Так оставалась она до утреннего часа назавтра.

- Воистину, пришло время, - сказал тогда ее отец.

Позвали к ней женщин, но испустила дух девушка, а голова ребенка расплющилась о камень. Оттого и зовется он Фиаха Широкое Темя. Прародителем всех Эоганахта был он.

Между тем отправился Арт, сын Конна, на запад через Синанд с великим воинством ирландцев. В ночь перед битвой остановился он у Олкаха, кузнеца из коннахтцев. И вот что подумал тот: "Могучее войско привел против тебя Мак Кон и беспощадно будут сражаться герои из Бриттов и Альбы. Нет у них помышления спасаться бегством, ибо не близким был бы их путь - иным до самых Альп. Недоброе задумал тот, с кем они собираются драться, ибо по праву причитается Лугайду долг с Эогана".

- Сколько детей у тебя, о Арт? - спросил кузнец.

- Один сын, - отвечал тот.

- Воистину, это немного, - сказал кузнец. - Ложись сегодня с Ирей дочерью, ибо предсказано, что народится от меня потомство с великой властью.

Так и было. Велик был Кормак, сын Арта, сына Конна.

Провел Арт ту ночь с девушкой. Тогда-то и зачал он Кормака. И сказа Арт девушке, что понесет она сына, которому суждено стать королем Ирландии. Потом открыл он ей все сокровища, что таил до той поры для своего сына. На прощание сказал он ей, что суждено ему пасть наутро. Повелел он ей отдать сына на воспитание одному из своих друзей,, что жил в Коннахте. Утром выступил он против Лугайда.

А тот между тем приготовился к битве и повелел вырыть большую яму и покрыть ее дерном и ветками. Сломанное копье выставили через них наружу, а в яму посадили храбрейших из воинов. Потом привязали ноги гойделов к. ногам людей Альбы, дабы не бросили гойделы поле сражения. Два бритта приходилось на каждого гойдела.

Тогда сошлись два войска лицом к лицу, и были королями с одной стороны Лугайд Мак Кон, Лугайд Лага и Бейнне из бриттов, а с другой - Арт, сын Конна, Эоган, сын Айлиля, и Корб Кахт, сын Айлиля.

Потом вызвал Лугайд Эогана на единоборство. Отвечал Эоган, что не выйдет на бой, ибо питает к Лугайду великую злобу. Тогда сказал ему Лугайд, что не обменяется в этот раз местами с шутом, хотя бы пришлось ему расстаться с жизнью, ибо уж лучше быть растерзанным ирландскими псами, чем оставаться вдали от родных краев.

Между тем почернело небо над ними, ибо наполнилось демонами, поджидавшими грешные души, чтобы препроводить их в преисподнюю. Не было между ними ангелов, если не считать тех двоих, что всегда парнад головой Арта во всех походах. Такова была правда духа этого истинного короля.

Тут двинулись один на другой два строя войска. Воистину жестоким был натиск с обеих сторон. Ужасно было смотреть на облака мела и извести^*, вздымавшиеся со щитов воинов, когда ударялись о них мечи и острия копий да дротиков, посланных руками героев. Дробились и лопались шишки щитов от ударов мечей и камней, ужасен был гром воздетого оружия и потоки да струи крови и сукровицы из тел воинов и разбойников.

^*(...мела и извести... - Известно, что улады особенно любили белоснежные, богато отделанные щиты.)

Словно медведи среди свиней, были в сражении два Лугайда, сметая мужей одного за другим. Увенчанный гребнем шлем был на каждом из них, железный нагрудник да огромный меч в руке. Бросадись они на врагов и сотнями поражали их.

Не уступали им среди войска врагов Арт, сын Конна, Эоган. сын Айлиля, и Корб Кахт, сын Айлиля.

Геройской и беспощадной была эта схватка, где сошлись мужи из Ирландии и Альбы, едва не наступая друг другу на ноги в сражении Из-под земли поражали воинов, перемешавшихся в битве, так что переворачивались они от ран в затылок. Вставали против них оттуда мужи Альбы и окружали ирландцев.

Потом обратили в бегство Арта, сына Конна, и его воинов и при нялись разить их мечами. Бросились ирландцы на юг к Ат Клиат, что в краю Оас Бетра. Есть там могила к северу от брода, могила семи сыновей Айлиля Голое Ухо. Недалеко и "Болото Арта", где Лугайд Лага, сын Маг Нуадата, отрубил ему голову на камне, что стоит в болоте. И случилось так, что когда Бейнне Бритт отрубал голову Эогана, сына Айлиля, приблизился к ним Лугайд Лага. Сказал он, что жаль ему Эогана, ибо "выше плеч наносит Бейнне свой удар".

 Низкий удар, что наносит Бейнне,
 высокий удар, что наносит Бейнне,
 право мое - из права его,
 удар, что Бейнне наносит.

Тут нанес он самому Бейнне удар в затылок, так что свалилась его голова прямо на грудь Эогана. Между тем приблизился к ним Мак Кон.

- Злом доказал ты свою дружбу, - сказал он.

- Что тебе за дело, - ответил Лугайд, - если я сам вместо. Бейнне подам тебе голову короля Ирландии?

Снова отправился он на север в погоню за бегущим войском, пока наконец не настиг Арта и не сразил его, отрубив голову. Оттого и название Турлох Арт в краю Оас Бетра.

Потом сделался Лугайд королем всей Ирландии и полных семь лет правил в Таре. Взял он на воспитание Кормака, сына Арта.

Между тем был еще жив Айлиль Голое Ухо и вот его анакул^*:

^*(Анакул - слово это означает "защищать" или "прощать", "миловать", здесь потреблено в смысле "защитительная, хвалебная песнь". Возможно также, "предсмертная, надгробная песнь".)

 Ныне ноги мои иссохли,
 нет защиты от внука иль сына,
 не стыдно мне завещать такое,
 только лишь горести Мак Кону.

Вот анакул Мак Кона своему шуту:

 Не раздастся 
 смеха с уходом Дадера, 
 оттого что это 
 после шута Даркине.

А вот анакул Садб, дочери Конна Ста Битв:

 Горе мне, горе Клиу, 
 что нашли Фер Фи в зарослях тиса, 
 пал оттого Арт, сын Конна, 
 и семь сыновей Голого Уха. 
 Горе мне, горе Клиу, 
 что нашли Фер Фи в зарослях тиса, 
 обманутым сделал он Арта, 
 вырыл могилу Корб Кахту.

Как-то однажды чужие овцы паслись на лугу королевы, жены Лугайда. Просили Мак Кона разрешить это дело, и сказал он, что Должно возместить ущерб за овец. Кормак, в ту пору маленький мальчик, лежал подле своего приемного отца.

- Нет, - сказал он, - лучше будет постричь овец за выщипанную траву, ибо она снова вырастет на лугу, а шерсть на овцах.

- Это по справедливости, - сказали тут все, - и воистину решил так сын истинного короля.

Тотчас же одна сторона дома рухнула на ту, где раздалось неправое суждение. Так и останется это место вовеки и зовется оно Клоенферта Темрах^*. Так пелось об этом:

^*(Клонферта Темрах - Неправое Погребение Тары.)

 Лосось геройский, Лугайд, творил
 суд неправый, я вижу,
 так и будет ему вовеки,
 склонилась крепость с одной стороны.

Ровно год с той поры был он королем Тары, и все то время не росла трава на земле, листья на деревьях и зерно в поле. И тогда лишили его ирландцы власти, оттого что был он неправым королем.

Тогда отправился он на запад со множеством изгнанников из своей земли. Отказался идти с ним Лугайд Лага.

- Не вернусь я туда, - сказал он, - где встал за тебя против своего брата и поразил родича. В расплату отдамся я сыну убитого мной короля.

Трижды просил Кормака Мак Кон принять его, но всякий раз отворачивался тот от него. Тогда пошел он на запад к Айлилю, дабы верно служить ему. Вошел он во владения Айлиля, и там обняла его мать.

- Остановись, о сын мой,- сказала Садб, - к недоброму человеку идешь ты, и нет у него для тебя прошения.

- Приветствую тебя, - сказал Айлиль, - и прошу подойти ко мне, дабы мог ты видеть во мне отца, а я в тебе сына. Нет у меня больше сыновей, что послужили бы мне.

Тут приложил он свою щеку к щеке Лугайда, но отравленным зубом, что был у него во рту, прокусил ему щеку: ...Потом ушел он прочь, а Лугайд встретился со своей матерью.

- Горе тебе, - сказала она, увидев его.

 Это удар, от которого гибнет король,
 зуб ядовитый лишил тебя жизни,
 облик твой исказили чары,
 грустным стало прощание наше.

Так оно и было. Вскоре пришел к Айлилю Ферхес, сын Коммана.

- Горе тебе, Ферхес, - сказал Айлиль, - отправляйся вслед за Лугайдом!

Не прошло и трех часов, как отпало полголовы у Лугайда.

Тогда отправился Ферхес вслед за Лугайдом. Добрался тот до своих краев и прислонился к стоячему камню. Вдруг увидели они Ферхеса.

- Не пускайте его сюда! - молвил Лугайд.

Тогда загородили Лугайда воины, но метнул свое копье Ферхес поверх голов и попал прямо в лоб Лугайду, так что раздался гул от стоячего камня. Ссохся Лугайд и испустил дух.

Между тем пошел Ферхес впереди воинов к водопаду, дабы пустить по воде стружки от своего копья. Оттого и называется водопад Эсс Ферхисс. Так сказала об этом Садб, дочь Конна:

 Горе мне ныне, горе,
 что нашли Фер Фи в зарослях тиса,
 несчастье одно принесет мне
 бросок Ферхеса в Мак Кона.

И тогда сказал Айлиль:

 Тридцать лет миновало, как стал я 
 дряхлым стариком, 
 но вот забытье нарушил 
 удар сына Коммана поэта.

С той поры правил Айлиль семь лет Мунстером.

Вот рассказ о битве при Маг Мукриме, где пали Арт, сын Конна, и семь сыновей Айлиля со множеством ирландских воинов. Так говорилось об этом:

 Битва при Маг Мукриме,
 где полегли короли,
 горестно Арту, сыну Конна,
 был он тем самым...

Между тем говорят другие, что тридцать лет правил Ирландией Мак Кон. Оттого и сказано:

 Мак Кона была земля Банбы,
 повсюду до чистого светло-зеленого моря,
 тридцать лег, не скажешь верней,
 правил Ирландией он.