Мифы о происхождении мира

Еще на заре цивилизации человек начал, прилагать усилия, чтобы понять окружающий мир и определить в нем свое положение. В этих попытках мифы играют большую роль. По своему эпическому содержанию и сакраментальной потенции они превосходят любую другую форму литературного творчества. Миф - это больше, чем простая легенда.

Именно так рассматривают эти понятия Поль Фулькие и Раймон Сен-Жан в своем "Словаре философских терминов", вышедшем в Париже в 1962 г. По их мнению, миф является "сказочным рассказом, излагающим подвиги бога или героя и призванным дать такое объяснение действительности, которое могло удовлетворить первобытный ум", тогда как легенда - это "передающийся по традиции рассказ или, точнее, рассказ, рожденный народным творчеством; он часто имеет реальную основу, но в нем большое место занимают сказочные и чудодейственные элементы. Легенда касается далекого, а часто и неопределенного прошлого".

Принимая во внимание современные теории, авторы добавляют к первому своему определению: "В наши дни считается, что некоторые мифы представляют собою изложение или интерпретацию фактов, которые, хотя и не находят научного или рационального объяснения, все же не являются вымышленными. Мифы можно рассматривать как первое обобщение реального опыта".

Это мнение - во всяком случае применительно к африканской мифологии - мы разделяем полностью.

Миф - явление особое. Он проникнут религиозными идеями и практически неразрывно связан с африканской литургией. Именно он часто составляет основу обряда, сюжетную канву некоторых главных церемоний. То, что мы называем священной драмой, является по существу инсценировкой мифа, иначе говоря, актуализацией священной истории.

Привнесение священного в обиход человеческих дел и даже в каждодневную жизнь диктовалось, конечно, потребностями высшего, духовного порядка. Но главное заключалось в убеждении, что без этого активно действующего священного начала человеческое существование будет неполноценным и, в конце концов, станет невозможным и в материальном отношении.

В Африке племенная теология редко походит на словопрения западных священнослужителей. Ее можно скорее сравнить со сборником дидактического опыта (что, к слову сказать, не исключает иногда его аморальности), представленного в эпической форме. Мифы или легенды могут выполнять роль хранителей этических уложений, в чем им помогают и другие, не столь выразительные формы устного творчества.

В глазах африканца, заботящегося о сохранении традиций, миф - это нечто священное, нерушимое и, следовательно, бесспорное, хотя известно, что при передаче из уст в уста он неизбежно подвергается изменениям.

Объясняя происхождение мира, устанавливая категории мировоззрения и системы условных представлений, мифотворчество создает и образ божества, описывая его действия, но, не определяя точно его облик. В то же время оно стремится придать смысл человеческому существованию среди всего первозданного. Таким образом, на человека возлагается подлинно космическая роль: ему приходится заниматься делами, которые значительно превосходят его физические возможности, и даже выступать иногда в качестве демиурга-любителя или подмастерья-волшебника.

Характерному, иератическому языку мифов свойственно использование символов. Иногда в него вторгается чужеземная символика, как это, например, произошло у населения южной части бассейна Конго: в XV в. оно стало использовать вотивные гвозди средневекового христианства и даже сделало из латинского креста магический знак.

Во многих местных африканских языках широко в ходу замаскированные, т. е., в нашем понимании, символические, выражения. Здесь принято говорить иносказательно, используя аллегорические намеки главным образом в виде стереотипных словосочетаний, пословиц, поговорок и т. д. Особенно богат всякими параболами язык мудрецов, и приходится удивляться тому, с каким искусством они им владеют.

Использовать простые символы, присущие обыкновенной речи непосвященных, могут все люди, это умение они получают в ходе традиционного обучения во время инициации. Но знание сложных символов, употребляемых практически только в литургии, требует специальной подготовки.

Вот один из простых примеров: когда в деревне появляется важное лицо, то о нем говорят: "В наш птичник залетел орел", и всем все ясно. Но если какой-нибудь посвященный в присутствии группы людей, социальное положение которых ему неизвестно, начинает необычным способом очищать клубень ямса, то только его собрат, получивший такую же подготовку, поймет, что этот жест является знаком присоединения к данной компании.

Умению глубоко понимать символы учат на последних этапах инициации, иногда, правда, не всех, а только избранных. Чаще всего непосвященные обходятся поверхностным или, как говорят бамбара, "легким знанием" священных текстов.

При отсутствии систематизированной науки, миф в аллегорической форме содержит основы эмпирического познания окружающей природы и всей вселенной. Методика его заключается, как правило, в переходе от конкретного к обобщенному, причем в области абстрактного наблюдаются большие пробелы. Последнее доказывают современные словарные запасы большинства известных ныне традиционных цивилизаций; им пришлось заимствовать или ассимилировать много иностранных терминов.

Невероятное богатство тематики, широчайшее распространение и возможность фальсификаций чрезвычайно затрудняют изучение африканских мифов. По существу, такая работа только начинается, хотя по этому вопросу уже имеется обширная литература.

Миф лишен какой-либо принудительной силы, но используется как своего рода информационная система в практической жизни, в частности в культах и в обычном праве. Конечно, племенные институты в своей деятельности вдохновляются примерами, почерпнутыми из мифов; одновременно они очень хорошо приспосабливаются к изменениям окружающей обстановки, и именно это обстоятельство не позволяет говорить в данном случае о точном подражании первобытным формам. Пока различные африканские сообщества жили в замкнутом кругу, задача приспособления старых канонов к реальной жизни решалась довольно просто. Теперь же, когда вся Африка пришла в движение, осуществление этого принципа затруднено.

Поэтическая образность и изобилие метафор зачастую выхолащивают содержание мифа, превращая его скорее в прекрасное литературное произведение, чем в философскую схему в конкретном смысле слова. Возможно, это происходит потому, что мифы деградируют из-за бесчисленных изменений.

Во всяком случае, одна из основных целей мифа в его настоящем, первоначальном виде состоит в том, чтобы помочь человечеству включиться в жизнь вселенной, научить людей использовать силы, порожденные космосом, открыть им путь к божественному и определить вечное циклическое движение их жизни, хронологические законы которого не зависят от мира сего. Мы, оставляя в стороне вопрос о терминологии, обратились к языку теоретиков, потому что сам предмет исследования находится в центре специфической диалектики. И принципиально не столь уже важен факт, что диалектика эта замкнута в очень строгие и узкие логические рамки, ограничивающие возможность индивидуальных умозаключений.

В начале повествования в мифах часто встречается понятие хаоса как ранее существовавшей субстанции. Однако некоторые южноафриканские племена, например басуто, по-видимому, полагают, что мир никогда не был создан, - он находится на своем месте с незапамятных времен, только пастухи и их стада появились позже.

Палеонегритские племена Северного Камеруна считают, что сначала существовал огонь, потом его залила вода, а первые люди появились после потопа. Мифы сенуфо, догонов, коно и бозо первоначальный мир представляют в виде огромного моря грязи. А бамбара, наоборот, думают, что в основе мира находилась непрерывно вращающаяся, вибрирующая пустота. Как видим, различные образы и иносказания прикрывают здесь тайну, недоступную разуму.

Действительно, наблюдателю трудно среди множества собранных материалов разыскать такой "всеобъемлющий" миф, который содержал бы все эпизоды процесса сотворения мира, а именно: технические приемы, применяемые богом-создателем; первый "золотой век"; появление второстепенных божеств и первых человеческих существ; кровосмешение, совершенное первопредками, и наказание, наложенное на них; падение первых людей-богов; первые стихийные бедствия; потеря первородного бессмертия; появление в мире смерти и т. д. Хотя все рассказы имеют общую канву, каждый из них подробно останавливается лишь на каком-нибудь определенном моменте, и поэтому в нем плохо освещено все остальное. Бывает, что в одном и том же мифологическом цикле сосуществуют несколько противоречивых версий, причем они не очень мешают друг другу. В конце концов, все эти предания, в зависимости от того, для кого они предназначены, образуют два потока: экзотерический, для широкого распространения, и эзотерический, доступный только посвященным. Оба потока зачастую взаимно переплетаются, но иногда для понимания очень важных священных сказаний надо владеть особым "секретным" языком, типа тига, как его называют сенуфо.

В общих чертах можно утверждать, что районы, расположенные вдоль южной границы Сахары, оказались лучше защищенными от внешних влияний, чем большинство лесных массивов западного побережья континента, и смогли сохранить свои традиции в относительно нетронутом виде. В частности, это касается крупных этнических общностей нынешней Республики Мали.

И здесь подтверждается общее правило: хотя многие наблюдатели удивляются искусству, с каким разработаны эти суданские доктрины, и они собрали соответствующие материалы, все же африканские философские системы редко предстают как подлинно целостные единицы. Отдельные их элементы рассеяны и, как мы уже указали в начале данной главы, лишены всякой логической координации (с точки зрения, принятой на Западе). Они не оторваны друг от друга, их общность бросается в глаза, но почти всегда сфера их распространения ограничена одним определенным районом. Все вышесказанное относится также к пословицам, поговоркам и изречениям, иллюстрациями к которым служат знаменитые гирьки для взвешивания золотого песка, употребляемые народами акан. Если их рассматривать в подлинном виде, то все это - кладезь племенной мудрости.

Однако не всюду дело обстоит одинаково.

В нынешнем их состоянии все эти познания носят фрагментарный характер, они полны пробелов, что, естественно, затрудняет их расшифровку.

Многие уже говорили, и мы только повторяем сказанное, что в данном случае было бы разумно отказаться от попыток систематизировать религиозные явления и анализировать на западный манер. Чужеродными нашему образу мышления представляются те аспекты одного и того же явления, для которых в нашем словаре нет эквивалентных выражений, как это происходит, например, с понятием множественности душ.

Чтобы проиллюстрировать, как сложен язык мифов, приведем вкратце несколько примеров, хорошо известных и часто используемых в специальной литературе.

Бамбара считают, что во вселенной действуют динамические силы божественного происхождения, но власть над ними имеет человек: он их накапливает и посылает в нужном ему направлении при помощи жертвоприношений. Воспринимаемый нами чувственный мир - третий по счету (четвертый и последний - это мир будущего). Он явился результатом деятельности творческой энергии зо, которую произвела вибрация - йерейерели - первоначальной пустоты, именуемой гля. От этой безмолвной субстанции по зову "голоса", исходящего при колебаниях, отделился ее звучащий двойник. Их союз породил влажную субстанцию зо сумале. Затем обе гля вступили в борьбу между собой. В результате произошел космический взрыв, который вылил на землю (она еще была в потенции) тяжелую и плодородную материю (будущее владение Пемба), а также знаки, предвещавшие зарождавшиеся предметы. После такой подготовки начался сам процесс сотворения. За ним наблюдал дух Йо, который дал рецепт жизни, состоящий из 22 основных элементов. Перемешавшись с Йо, 22 витка спирали породили - каждый в своей морфологической области - живые существа, растения, предметы. Этот трудоемкий процесс сопровождался различными пертурбациями и последующими воцарениями порядка, причем появление человека отнюдь не улучшило положение дел.

Запутанные рассказы составлены все же как будто по одной схеме: творческий дух Йо породил три божества - Фаро, Пемба и Телико. Первый бог в этом трио - Фаро, властелин слова, построил семь небес, соответствующих семи частям земли, и затем оплодотворил их живительным дождем. Телико - дух воздуха; обращенный в жидкость, он дал живым существам зрение и зачал двух водяных близнецов - первых людей и предков рыбаков бозо. Пемба кружился вихрем семь лет и создал землю с ее горами и долинами, а затем превратился в семя баланза - Acacia alfida, как называют это растение ботаники, - из которого выросло дерево - его воплощение. Потом, смешав свою слюну с пылью, он создал женщину по имени Мусо корони. Он вдохнул в нее одну душу - ни - и вторую - диа - и сделал ее своей женой. Этому браку обязаны своим происхождением все животные и растения. Люди родились от Фаро, но в материальном отношении зависели от Пемба и поэтому почитали последнего. Раньше они были бессмертны: по достижении 59 лет превращались снова в семилетних детей. Они не носили одежды, не имели физических потребностей, не умели говорить и не работали. Однако Пемба требовал, чтобы все женщины отдавались ему. Мусо корони сошла с ума от ревности и решила вырвать зло с корнем: она объехала страну и покалечила половые органы у мужчин и у женщин. Потому-то и стало обязательным проводить обрезание и совершать эксцизию. Так кончился "золотой век", на людей обрушились болезни и смерть. Мусо корони была непобедимой; она оскверняла землю, ступая по ней. Перед смертью, чтобы искупить свой грех, она научила людей обрабатывать землю и спасла их от голода.

Господство Пемба, который стал тираном и жаждал крови, кончилось, когда люди, научившись владеть огнем, устали и обратились к Фаро. Он был благосклонен и принес им много пользы. В частности, он дал людям для продолжения рода томаты. Как только их проглотишь, они чудодейственным образом превращаются в кровь и в утробный плод. Тут началось время, когда женщины производили на свет близнецов с мягкими конечностями, жизнь стала опять очень длинной, труд был забыт... Но все это продолжалось недолго. Пемба был оскорблен, и вернул людям прежнюю жизнь, но в гигантском бою ему пришлось уступить Фаро. Далее Фаро расправился со слишком заносчивым Телико, предпринявшим попытку захватить в свои руки власть над миром. После этого людей, смертных и обладающих подвижными частями тела, чтобы выполнять все работы, необходимые для пропитания, пожалел Фаро. Чтобы утешить людей, он научил их говорить, что, конечно, вызвало новые осложнения. Дети стали рождаться по одному, появление близнецов - редкая благодать.

Устройство мира под эгидой Фаро продвигалось вперед медленно, по этапам, и каждая пертурбация приводила к освоению новых знаний или технических навыков. Современный порядок в мире - тоже только определенная фаза в вечном движении вселенной. До того как мир достигнет своей последней стадии - состояния такой чистоты и совершенства, какую задумал творческий дух Йо, на землю выльются другие плодотворные воды Фаро, другие слова откроются человечеству, появятся другие цивилизации.

Нам удалось обнаружить аналогичные представления о сотворении мира путем вращательного движения, о космических взрывах и т. д. в древних мифах бете, живущих в районе Далоа (Берег Слоновой Кости).

Догоны, рассказывая миф о сотворении мира, используют различные аллегории и символы, в зависимости от того, к кому они обращаются: к посвященным или к непосвященным. При этом меняются также эпические сюжеты.

В мешанине священных сказаний отдельный цикл составляет тема творческого слова, примыкающая к магической арифметике. Может быть, она привнесена извне и потому наслоилась на другие темы, которые позволяют предполагать наличие сугубо древнеафриканской интеллектуальной субстанции.

В представлении догонских теологов, совершенно безличное понятие верховного небесного бога сосуществует с другим, согласно которому бог - это самец, ревнивый муж, похожий на человека. Скорее всего, в данном случае мы имеем дело с двумя или с несколькими пластами культуры различной степени древности. Но возможно также, что тут просто происходила постепенная деградация одного и того же божественного образа. Вот все, что можно сейчас сказать по этому вопросу.

Этот первоначальный бог Амма в один прекрасный день стал бросать в космос, очевидно, чтобы отвлечься от своего унылого одиночества, шарики из теллургического вещества и создал небесные светила. Он сделал также два сферических глиняных горшка, один украсил спиралями из красной меди, другой - спиралями из белого металла. Так появились солнце, благосклонно относящееся к поколениям черных людей, и луна, покровительствующая поколениям белых людей. Затем божественный горшечник создал землю, свою супругу. Но сразу же, во время первых объятий, клитор супруги в виде кафедрального термитника встал на пути мужского члена. Амма раздавил его, и с тех пор все женщины должны в знак смирения подвергаться эксцизии. От этого первого беспокойного брачного союза родился неблагодарный сын - бледный лес Йуругу. Характер у него был, конечно, плохой, так как он родился от матери, не подвергшейся эксцизии.

Позже Амма снова полил землю дождем, оплодотворил ее, и в результате родились близнецы номмо - прообраз человеческой четы. Хотя на самом деле ничего человеческого у них не было: глаза красные, конечности не двигались, тело покрыто зеленой шерстью - предвозвестницей будущей растительности, под сенью которой человек-земледелец построит потом свою жизнь.

В дальнейшем мифические действия номмо имели далеко идущие последствия для всего мира. Так, одна из человеческих пар, увидев свою мать-землю нагой, сделала ей юбку из витого волокна баобаба. К сожалению, Йуругу - он был холостяк и искал себе жену - сорвал эту одежду и проник в термитник, совершив, таким образом, первое кровосмешение и вызвав первую менструацию, кровь которой запачкала юбку. Выше мы уже знакомились с детьми-духами иебан, родившимися в результате этого акта, а также и с андумбулу, детьми этих детей.

После кровосмешения земля стала оскверненной, недостойной своего мужа-демиурга, который продолжал дело созидания мира уже один. Как и у бамбара, здесь в основу тоже были положены 22 органические категории. Потом Амма снова взял глину и сделал из нее первую чету людей, породившую, в свою очередь, восемь бессмертных, двуполых людей. От этих восьми предков родились 80 потомков. Они рассеялись по всему свету, и от них пошли главные ветви человеческого рода.

Первые восемь предков являются совершенными эманациями великого Номмо, воплощающего собою плодотворную воду дождей и мудрое слово. С ними произошло что-то необыкновенное: в глубине матки-термитника они претерпели множество метаморфоз, а затем поднялись на небо и отождествились с номмо.

С тех пор люди, объединенные в восемь семейств, стали умирать, смерть к ним пришла как наказание за нарушение запрета, они умеют говорить, кормятся восемью зернами божественного фонио Digitaria exilis, под названием по, борются с кознями бледного лиса, приносят жертвы своим невидимым хозяевам и занимаются ремеслами, которым научились у своего предка-кузнеца.

Отметим, кстати, что зерно фонио, связанное с понятием бесконечно малой величины, играет важнейшую роль в космологии рыбаков бозо, где его рассматривают как главную клетку структуры вселенной.

Число восемь имеет совершенно особое значение для философии догонов. Восемь первопредков основали восемь главных семей догонов (это напоминает также мистическую структуру некоторых обществ акан, самым известным примером из которых служат восемь древних племен бауле). Среди них были распределены восемь семян различных пищевых культур и т. д.

Однажды из-за этих семян произошла ссора, и двум предкам, укравшим фонио, пришлось покинуть небо. Так было нарушено равновесие восьми. Тогда первый предок, научившись у одного из номмо использовать слово, а у муравья-чудесника разным ремеслам (главным образом ткачеству), стал строить в космосе обитель, которую догоны представляют в виде корзины. Ее можно рассматривать как аллегорию сочетания живой и мертвой природы. Затем предок-демиург украл у номмо священный огонь и устроил на террасе обители первую кузницу. Номмо, конечно, рассердились: они переломали конечности у виновника, бросили его на землю и приговорили навечно к полевым работам. По соображениям солидарности или по каким-либо другим причинам, о сути которых мы ничего не знаем, семь других предков тоже ушли из корзины и устроились на земле людей. Во время этого массового спуска с неба произошел неприятный инцидент: восьмой участник прибыл на место назначения раньше седьмого, чем нарушил установленный по принципу старшинства порядок. Седьмой пришел в бешенство и принял решение, понять которое мы не в состоянии: он превратился в змею. Люди ее убили и в качестве жертвоприношения съели. Правда, кажется, этот седьмой предок добровольно принес себя в жертву после того, как проглотил восьмого члена божественной компании, обладателя слова. Только он, видимо, не смог его переварить и тотчас же возвратил обратно в виде груды камней, превратившейся в алтарь Лебэ, провозглашенного новым - девятым - членом коллектива предков...

Все это, конечно, очень сложно, и понять иносказания мифа непосвященному человеку трудно. Запомним все же роль, которую сыграли цифры 7 и 9: они обрамляют 8 - главное мистическое число, как бы для того, чтобы придать ему больший вес.

При популярном изложении мифа все эти сложности упрощаются и действующие лица процесса сотворения, уже не столь эзотеричные, охотно выступают в совсем обычном виде. В Верхней Гвинее и в соседних с ней районах божественные творцы не только не пользуются правом абсолютной исключительности, но и, как все смертные, переживают радости, горе и всяческие превратности судьбы. Молодой мир хрупок и уязвим, и его гармонию периодически нарушают споры богов. Ничто не делается само собой: у африканского демиурга, хотя он и могуч, нет волшебной палочки, и ему приходится ко всему "прикладывать руку".

Часто, например, у коно, герзе, коньянка, мано, дан, тура и диоманде творческое начало раздваивается и образует две соперничающие между собой силы, которые дополняют друг друга, но всегда находятся в ссоре. Это легко объясняется естественной потребностью мышления рассматривать всякое духовное явление с двух сторон: позитивной и негативной - принцип, лежащий в основе всех дуалистических доктрин.

Как правило, эпическая нить подобных рассказов определяется условной, нормативной систематизацией, и поэтому на сцену редко выводятся изолированные, самостоятельно действующие персонажи. В этом плане чувственный мир предстает как результат коллективного труда не без недостатков; он создавался и совершенствовался по этапам, и не все шло гладко (мы уже отмечали это в примерах из мифологии бамбара и догонов). Во всей этой деятельности, конечной целью которой является создание цивилизации, уже активно участвует человечество, представленное культурными героями, как их называют в теоретических исследованиях.

Великое и недостигаемое первоначальное божество - символ мудрости, жизни и смерти - относится к своей задаче зачастую несколько легкомысленно. Сделанный им в общих чертах набросок вселенной не очень жизнеспособен и похож скорее на плод гениального каприза, чем продуманного плана. Отнюдь не заботясь о последствиях своего труда, это древнее божество быстро устает, уходит со сцены и уступает место энергичному последователю, который берется довести до конца временно опороченное дело созидания и следить за регулярным функционированием мира. Именно с этим симпатичным божеством-покровителем и поддерживают дружеские отношения люди, организованные, наконец в семьи и кланы; они адресуют ему молитвы и приносят ритуальные жертвы.

Однако ревность ушедшего в отставку, горестного и мстительного старого бога приносит людям много несчастий, напоминая о его царствовании во тьме веков. Проклятие смерти тяготеет над всеми живыми существами и превращает жизнь просто в переходный этап, в один из многочисленных аспектов существования.

Приведем краткое содержание мифа, которым коно в районе Нзерекоре объясняют создание мира, появление рас и человеческих цивилизаций, происхождение смерти.

Сначала не было ничего. В темном необъятном и грязном пространстве жил старик Са вместе со своей женой и единственной дочерью. В один прекрасный день божество Алатанга, совершая осмотр своих владений, посетил это печальное место и стал попрекать Са за то, что он создал такую непригодную среду, где нет растительности, света, живых существ. С разрешения Са Алатанга сделал грязь твердой, а потом все в природе расставил на свои места.

Ворчливый Са был доволен переменами, подружился со смелым мастером на все руки и оказал ему радушное гостеприимство. Тут-то Алатанга влюбился в его дочь. Он попросил ее руки, но отец отказал ему. Что делать? Алатанга сговорился с избранницей своего сердца, втайне женился, на ней и, чтобы избежать гнева Са, бежал с ней далеко. Там они жили счастливо и родили на свет семь мальчиков и семь девочек. Кожа у них у всех была разного цвета, и говорили они на разных языках. Бедные родители их не понимали.

Алатанга подозревал, что все это - месть Са. После некоторых колебаний он поехал к мудрому старцу. Конечно, тесть принял его холодно и признал, что действительно придумал такое наказание. Все же он дал несколько советов, чтобы облегчить создавшееся положение. Так произошли расы. Согласно повелению Са они рассеялись по всему свету, но жили в полной темноте. По их просьбе беспомощный и растерявшийся Алатанга, понурив голову, вновь отправился к Са. Но храбрости ему не хватило, и с полдороги он вернулся домой. После некоторого размышления он поручил двум птицам из своего окружения: сизоворонке туту и петуху те сине отправиться к Са вместо себя. Трус! Выслушав посланцев, Са сказал им: возвращайтесь домой, я наделю вас способностью петь, и этим пением вы каждое утро будете вызывать дневной свет, чтобы люди могли заниматься своими делами и прокормить себя.

Как только посланцы издали свой клич, поднялась заря первого дня, на горизонте появилось первое солнце и начало свое движение по небесному своду, а ночью его стали сменять луна и звезды.

Совершив, таким образом, благо. Са - он по-прежнему был злопамятен и угрюм - вызвал Алатанга, решив, что настало время свести с ним счеты. Он сказал ему: ты отнял у меня мою единственную дочь, я же тебе сделал добро. Теперь ты должен оказать услугу мне. Так как я одинок, то ты будешь давать мне одного из твоих детей каждый раз, когда я попрошу. Кого именно - я буду выбирать сам, руководствуясь своими сновидениями, и они должны будут всегда мне повиноваться. С тех пор по вине Алатанга смерть опустошает человечество.

Мы должны здесь вновь, подчеркнуть, что коно рассматривают смерть только как изменение условий человеческого существования, как определенный этап в его циклическом движении. Такова концепция большинства африканских философий, и этим, в частности, объясняется культ предков как движущей силы возрождения.

У сенуфо содержание мифов о сотворении мира составляет основу обрядов инициации поро. Характерные черты традиционных сказаний этого народа - фразеологическая гибкость и эпическая растяжимость. Поэтому рассказчик всегда может по своему желанию изменить некоторые эпизоды и актуализировать их. Кроме того, в связи с географической близостью исламизированных районов и с деятельностью христианских миссий в местные версии могли вкрасться посторонние элементы, но основная сюжетная линия от этого не пострадала. Наконец, удалось установить некоторые следы параллельного творчества (по суданским образцам), но среди самых южных групп они практически исчезают.

Тем не менее, ясно, что для сенуфо мир в его теперешнем виде предстал в результате целого ряда действий, совершенных верховной волей, носящей уже известное нам имя Кулотиоло. Созидание происходило в два этапа: первый был посвящен закладке основного здания, а второй - рациональной организации существования; он был отмечен активным присутствием человека, которым руководит Катиелео.

Центральные группы сенуфо, расположившиеся в районе Корхого и возглавляемые тиембара, утверждают, что подготовительный период сотворения мира продолжался десять дней. В несколько упрощенном виде схема этого рассказа такова.

В первый день Кулотиоло, вышедшее из небытия благодаря своему божественному слову, построило свое небесное жилище и зажгло солнце, чтобы оно светило днем, а также луну и звезды, чтобы они сияли ночью.

На второй день Кулотиоло опустило вниз кусочек небесного свода, создав таким образом землю, и подняло горы.

На третий день оно послало на землю дождь и сотворило реки.

На четвертый день благодаря этой влаге появилась растительность.

На пятый день бог создал первого человека, вернее, своего рода сверхчеловека, по имени Вулото: большого роста, белого, нагого, смертного, но имеющего душу, называемую пиль; это существо потребляло только воду, символическое воплощение жизни.

На шестой день земля заселилась животными, а водоемы - рыбой. Все эти создания не знали еще физических потребностей (а, следовательно, не знали что такое убийство) и жили в мире между собой.

На седьмой день произошло много изменений; деревья стали плодоносить, а животные размножаться. Вулото впервые стал мучить голод, он поел фруктов, начал подчиняться физиологическим законам, потеряв свои способности сверхчеловека.

Начиная со следующего дня, Вулото, устав от поисков пропитания вдалеке от своего жилья, понял пользу возделываемых культур, создал мотыгу и стал земледельцем. Его орудия труда сначала были сделаны из дерева, а потом из камня и, наконец, из железа. Большое дерево серитеге дало Вулото волокна, чтобы он сделал себе одежду.

Девятый день отмечен пробуждением полового инстинкта. Чувствуя себя очень одиноким, Вулото просит создателя дать ему подругу жизни. Вулоно - так звали жену - белая, как и ее муж, она помогает ему в полевых работах, и при заходе солнца они вместе идут к реке пить воду. Первая чета объясняется между собой при помощи членораздельной речи.

Наступает десятый день. Супруги строят себе первый дом из глины и соломы. Теперь, у своего очага, они будут укрыты от непогоды. Женщина сделала первый горшок, чтобы приносить воду.

Итак, создана первая семья, пройден первый этап сотворения мира.

Но впереди еще много работы. Следующая фаза мифа о происхождении мира будет проходить под знаком женского существа - Катиелео, с которой мы уже встречались. При ближайшем рассмотрении ее образ - это прямое порождение, ипостась первородной силы Кулотиоло.

В некоторых мифах, однако, представление о чете, состоящей из двух партнеров с ярко выраженными половыми признаками, заменено старинным понятием о гермафродите или о сдвоенных существах. Об этом свидетельствуют также некоторые священные изображения, используемые для оборудования синзанга - лагерей, где проходят инициации.

Но отложим в сторону все рассуждения теоретического порядка и посмотрим, как развивались события дальше.

Прежде всего, с одиннадцатого дня прекращается мифическая хронология в точном смысле этого слова, т. е. хронология, которая оперирует понятием необъятного времени, не имеющего ни начала, ни конца, и открывается исторический, эволюционный период, продолжающийся до наших дней. Мифы этого более позднего цикла рассказывают о прогрессе цивилизации и могут рассматриваться - с необходимыми оговорками, конечно,- как легендарные анналы предыстории человечества. Действительно, различные эпизоды культурной истории излагаются, как правило, очень ясно, без всякого нагромождения символов. Вероятно, для симметрии в рассказах этой серии сюжет часто делится на десять дней; их надо считать частями, призванными упростить и уравновесить повествование.

Осложнения начались, как только мужчина стал вмешиваться в развитие мира. Что касается женщины, то одно только ее присутствие в качестве нечистого элемента содействовало распаду первоначальной гармонии.

Сталкиваясь с опасными животными, человек в целях защиты изобретает оружие. После того как Вулото убил птицу и попробовал ее мясо в сыром виде, наряду с собирательством развивается и охота. Вулоно приходит мысль поджарить птицу на огне. Результат оказался хорошим, тогда она начинает варить и растительные продукты в горшке. Дичи стало меньше, за ней стало труднее охотиться, поэтому Вулото начал разводить скот. Кроме того, он прибавил себе в меню рыбу, которую ловил в реке сначала просто руками, а потом при помощи верши, придуманной его изобретательной женой. Она, как известно, уже была горшечницей, а теперь занялась еще плетением корзин.

Первая чета со временем произвела на свет многочисленное потомство. Дети у них рождались разного цвета кожи и говорили на разных языках. Среди них был один чернокожий мальчик, и от него позже появились все африканские расы. Эти дети плохо ладили между собой и, когда подросли, разошлись в разные стороны. Случилось так, что ссоры между соседями превратились в войну, которая принесла много жертв. Некий Гбе не хотел, чтобы гиены - ненавистные животные - съели труп его друга Нголо, и накрыл его камнями, таким образом, появилось первое захоронение - копия подземного убежища кубеле ка, где собираются бессмертные души мертвых. Этот поступок совпал с зарождением культа предков.

Первый акт жертвоприношения совершили дети. Они завели обычай выливать кровь убитого ими животного на камень (первый алтарь), уверенные в том, что это оказывает искупительное действие.

Хоронить людей стали с появлением кузнеца, который как бы символизировал смену каменного века веком железным и стал выполнять функции ремесленника и служителя культа.

Миф о сотворении мира, имеющий в настоящее время хождение у сенуфо-миньянка, обитающих между Сан и Кутиала в Мали, предстает в очень обедненном виде, особенно после изменений, вызванных созданием нового культа, называемого Масса. Заслугу создания всего, что существует на белом свете, миф приписывает старой богине Келе, носительнице жизни. Каждый человек, как и все живые существа на земле, получает частицу этой нематериальной силы, ее тоже называют келе. Она - нерушимая величина и после смерти человека возвращается к отцу-создателю.

Анья считают, что бог Алуко Ньамие Кадио выступает как творец-одиночка и стоит особняком среди других богов. Он создал людей, животных, все неживое. Когда он завершил процесс созидания, то однажды спустился на землю и научил людей всему, что им надо знать, чтобы жить, и всему, что им надо скрывать. Но существует мнение, что его одиночество - только видимость: на самом деле он - близнец, хотя и остается один. Потому-то его и прозвали Афлави Ньамие наа, т. е. Тот-кто-близнец-но-остается-один.

Теософы бауле как будто признают два отличных друг от друга этапа созидания. Первый проходил под эгидой древнего божества Адудва или Алуруа, а второй - божественной четы, представляющей собой небесное существо Ньамие и хтоническое существо Ассие. Надо ли в данном случае предполагать наличие влияния древней средиземноморской культуры, как это делают некоторые этнологические школы? Или искать следы христианского догмата, которые мы констатировали у некоторых племен банту на юге бассейна Конго, где, судя по всему, образ Христа смешался со старым небесным богом, а образ Святой Марии с богиней земли Бунси? На такие размышления может навести и наличие у бауле божественного младенца Асасива. Однако мы не считаем, что в поисках объяснений надо заходить так далеко. Скорее, как доказывают некоторые детали, речь идет о чисто африканском сюжете.

Аналогичная схема существует у дагомейских фон. У них чету больших божеств Маву и Лиза создало древнее божественное двуполое существо по имени Нана-Булуку. Именно оно заложило основы вселенной и поручило своим двум преемникам оборудовать ее (эти работы были завершены в течение недели, насчитывающей четыре дня).

Лоби в своем мифе о сотворении мира представляют небесный свод как твердую поверхность, на которой живут красные народы; она покоится над землей, где обитают черные расы. Существование создателя логически предполагается, но образ его не ясен.

Со своей стороны, некоторые западные йоруба утверждают, что земля и небо подобны плавающей на воде верхней части калебасы и ее крышке, которые видны, а часть, погруженная в воду, соответствует потустороннему миру, конденсатору невидимых сил.

Бог-созидатель у манджа действует так же, как божественный горшечник у цивилизаций в районе излучины Нигера: он создал из глины первую супружескую пару, которая породила первых людей. Позже произошла ужасная катастрофа, в живых остались только некий Сето и его сестра. От этого кровосмесительного брака произошли все теперешние расы. Сето - герой: он убил чудовищное животное - самое смерть, тем не менее, она будет опустошать человечество, оставаясь невидимой. Для своих потомков Сето создал пригодную для житья-бытья цивилизацию, благоустроил местность вокруг своей резиденции, а потом умер и поднялся на небо, где принял форму созвездия Ориона.

Банту в Кавирондо утверждают, что их верховный бог Веле хакаба, начав огромный труд по созданию мира, призвал себе на помощь двух подручных. В этой компании он в течение двух дней построил себе небесный дом, создал луну - старшую сестру, и солнце - младшего брата; их ежедневные потасовки приводят к смене дня и ночи. Затем он сделал, наконец, землю твердой и поместил на ней помимо крупных животных - буйвола, слона, гиппопотама и носорога (другие появятся позже) - первого мужчину, которого вагусу зовут Мвамбу, и первую женщину, по имени Села. От их брака и появились все поколения людей.

В мифе, который рассказывают гереро - пастухи-кочевники в южной части континента, первый человек появился тогда, когда земля уже была покрыта растительностью и по ней текли реки, т. е. была подготовлена к тому, чтобы стать обитаемой. Позже верховное божество земли создало четвероногих (как и сам человек, они вышли из дерева омумборомбонга); затем, призвав небесные силы, оно поставило на место солнце, луну и звезды. Наконец, из первого дождя появились птицы, рыбы и земляные черви. Для религиоведа этот пример представляет большой интерес, потому что мифология гереро разворачивается как бы в трех планах: хтоническое происхождение человеческого рода (из божественного дерева), небесное происхождение светил и атмосферное происхождение позвоночных и беспозвоночных животных.

В целом мифы о сотворении мира принимают различные формы, иногда они почти полностью отсутствуют, как это установили наблюдатели у басуто (мы, правда, относимся скептически к этим заключениям), а иногда их структура очень сложна, как у догонов, бамбара, сенуфо и у некоторых банту в бассейне Конго.

У истоков организованного мира могут находиться поодиночке или объединившись: безличная творческая сила, либо не имеющая определенного облика, либо в той или иной степени антропоморфная; единый бог-создатель, морфологически четко обозначенный и играющий - часто символически - активную роль в священных рассказах; первородный отец небесного происхождения, прообраз правителя или вождя; первородная мать, богиня земли, распределительница всех материальных благ и покровительница земледелия (например, у банту, придерживающихся матрилинейных тенденций); космическая чета, где мужчина является носителем оплодотворяющего духовного начала, а женщина - плодоносного материального; культурный герой с божественными атрибутами, и, наконец, реже встречаются версии, согласно которым первые люди вышли стихийно из земли, из горы, из пещеры, из норы, из термитника, из глубины леса, с морского дна, из реки или болота.

Кру в Либерии, например, считают себя потомками человека, который упал с неба вместе с первым дождем, ниспосланным на землю по воле великого божества Нионсва. А их соплеменники, живущие в устье Кавалли, вокруг Табу, ведут свое происхождение от четы предков, спустившихся сверху на длинной лиане.

Напомним также, что в очень многих мифах первые люди созданы из глины божеством, чей образ ассоциируется с божественным горшечником. Так, в частности, обстоит дело у банту, живущих в бассейне Конго и на севере Анголы.

Гула, обосновавшиеся на берегах оз. Чад, знают бога мужского пола, злого холостяка, который все создал при помощи слова: стихии, жизнь и смерть, видимые и скрытые от взора вещи, растения, животных и духов - все, кроме мужчины и женщины; их он вылепил руками из глины.

В других местах бытует миф, в котором первая чета сошла с неба. Об этом рассказывают экои, ибо, эдо, ашанти, сонгаи, нилоты, батутси, балуба, бемба, бена-лулуа, вачокве, тетела и ила.