131. Олыкский Калюк (Пер. Меновщикова Г.А.)

(Зап. Г. Меновщиковым в 1948 г. в с. Наукан от Хульхены. Публ. впервые. Вар.: 10, № 2; ср. 2, с. 65.)

В Олыке жил, говорят, жестокий богач Калюк. Всех жителей Олыка Калюк постоянно притеснял и держал в бедности. Когда охотники добывали зверя, то мясо и шкуры Калюк отнимал у них. Олыкцы боялись, что сильный Калюк будет избивать их, если они не отдадут ему добычу, и отдавали лучшую часть добытого. Шкуры лахтаков и нерп, лучшие куски мяса и жира - все забирал Калюк.

Однажды зимой многодетная мать посоветовала своему мужу:

- Если сегодня убьешь нерпу, приходи попозднее, а то Калюк отнимет. Если сегодня у нас нерпы не будет, то дети наши останутся совсем голодными.

Пошел этот человек на охоту и добыл нерпу. За торосами задержался до темноты. Только к утру вернулся с охоты. Хозяйка сразу же нерпу разделала. Только что кончила, как к ним явился прислужник Калюка и сказал:

- За нерпой пришел я!

Жена охотника ответила:

- На этот раз ничего не отдам я. У моих детей тоже должна быть еда! Если Калюку не по душе мой ответ, пусть сам приходит сюда!

Через некоторое время Калюк сам явился к супругам. Зашел в сени, заглянул в ярангу. Как только перешагнул порог, женщина схватила его за запястье правой руки, в которой он держал большой нож. Женщина с такой силой сдавила руку, что раздробила запястье.

Калюк выронил нож и сказал женщине:

- Ты же мне руку сломала! Посмотри на мое запястье! Я прошу тебя никогда и никому не говорить в Олыке об этом! И одежду дам вам новую, и велю принести вам оленины, чтобы вдоволь поели вы.

Женщина спросила:

- А правду ли ты говоришь, Калюк?

- Только ни за что никому не говорите! - взмолился Калюк.

Муж хозяйки от страха весь дрожал, а перепуганные дети столпились около среднего жирника.

Как только Калюк вышел от них, жена сказала мужу:

- Из-за трусости твоей нет у тебя ничего. Плохой ты человечишка! И сейчас вот дрожишь весь с перепугу! Эх, и вправду поколотила бы я тебя как следует!

Действительно, Калюк, придя домой, тотчас приказал прислужнику отнести женщине все то, что пообещал. Так всю зиму провели в достатке, а сам Калюк все это время до весны не выходил из своего дома на улицу, стыдясь и боясь женщины раздавившей его руку.

С наступлением весны в Олык приехали кыгмитские гости^*. Для гостей Калюк устроил игры. Подбрасывали друг друга на моржовой шкуре^**. На шкуру влез Калюк, и его подбрасывали на глазах кыгмитцев и собравшихся на игры олыгмитцев. Калюка высоко подбрасывали вверх. Он дернулся за нерпичий поплавок и, подпрыгивая, играл им. Во время этой игры мать Калюка громко кричала, глядя на сына:

^* (Кыгмитские гости (иннуиты) - жители с. Кыгмик на Аляске (см. примеч. к № 129))

^** ("Подбрасывали друг друга на моржовой шкуре" - старинная эскимосская игра (увыхтак); выигрывал тот, кто удержится на ногах при подбрасывании. )

- Калюк непобедим! Инуиты никогда его не победят!

В это время женщина, сломавшая Калюку руку, сидела за шитьем в сенях своей яранги. Она сильно рассердилась, услышав слова матери Калюка. Взяла нож Калюка и пошла к состязающимся в прыжках на шкуре. Подошла к месту игрищ и сказала:

- А ну, бросайте меня на шкуре вверх с поплавком в руках, как и Калюка!

И правда, послушавшись женщину, стали подбрасывать ее на шкуре с поплавком в руках, как Калюка. Как только ее подбросили высоко вверх, крикнула:

- Калюк непобедим! Да он женщиной побежден! Я его победила!

Затем она вынула из-за голенищ камыков нож Калюка, показала его людям и закричала:

- Зимой не выходил Калюк из дома, этот "силач", которого вы все боитесь! Эй, люди, знайте же: не выходил он от стыда, потому что руку его я поломала, я - женщина. А вы, охотники, боитесь его! Ведь женщина же его смогла победить!

Женщина едва кончила говорить, как Калюк с матерью и женой, ничего не сказав, ушел домой. Дома он задушил свою мать, жену и повесился сам.

Когда тот повесился, один невзрачный старичок олыкскому народу сказал:

- Люди, с этой поры хорошо жить будем и голодать уж никогда не станем. Все добытое вами будет принадлежать вам. Уж никто больше не отнимет вашей добычи. Спасибо женщине, давшей хорошую жизнь олыкскому народу.

И правда, говорят, народ стал хорошо жить, избавившись от насилия навсегда. Конец.