Глава 18. Религия Ирана (Маздаизм)

Религия народов Ирана развивалась весьма своеобразными путями и приняла формы, во многом непохожие на религии других народов Древнего Востока.

Эта религия называется в науке по-разному: маздаизм - по имени главного бога Агура-Мазды; зороастризм - по имени легендарного основателя религии пророка Зороастра (Заратуштры); религия Авесты (авестизм) - по названию главной священной книги; огнепоклонство - по особой роли огня в этой религии. Позднее ответвление иранской религии получило название митраизма - по имени бога Митры. Сохраняющаяся поныне уже в сильно измененном виде у парсов Северо-Западной Индии та же религия называется иногда парсизмом.

Авеста

Изучение истории религии Ирана очень затрудняется состоянием источников. О религии древних персов сообщали отрывочные и мало надежные сведения тогдашние греческие писатели - Геродот и др. Более достоверные, но еще более отрывочные данные содержатся в надписях царей Ахеменидов (VI-IV вв. до н. э.). Гораздо более полный, очень обильный материал заключается в религиозных текстах самих персов, в их древней священной книге Авесте, которая и является главным источником изучения древнеиранской религии.

Но Авеста - памятник, очень трудный для изучения. Так как уже с VII в. н. э., после арабского завоевания, персы и другие народы Ирана были почти целиком обращены в ислам, приверженцы старой религии, бежав из Ирана, удержались главным образом в Западной Индии, в районе Бомбея; это так называемые парсы. В Европе только в XVIII в. стало известно, что у парсов сохранились древние священные книги иранцев. В Оксфорде с 1723 г. хранится привезенный из Индии список, но никто не знал, как его читать. Один француз, энтузиаст науки, Анкетиль Дюперрон отправился в 1754 г. в Индию с целью найти священные книги персов и научиться их читать; ему после многолетних поисков и трудов это удалось. В 1771 г. он издал (в Оксфорде) французский перевод Авесты; вскоре появился немецкий перевод. Ученые долго спорили о подлинности, о ценности, о древности новооткрытых текстов. Исследованием их занимались французы Сильвестр де-Саси, Эжен Бюрнуф, немцы Фридрих Шпигель, Гельднер, Якоб Дармштеттер, Бартоломе, Фриц Вольф; в России - Б. А. Тураев, позже В. В. Струве и др.

Выяснилось, что Авеста состоит из отдельных частей неодинаковой древности. Древнейшие ее части - гати, включенные в основную книгу Авесты - Ясну (книгу гимнов и молитв), восходят, видимо, к древнейшей эпохе, еще до династии Ахеменидов; они написаны на древнеперсидском языке (зендском, или языке Авесты), еще очень близком к древнеиндийскому языку Вед. Позднейшие части написаны на пехлевийском (среднеперсидском) языке, каким говорили в эпоху Сасанидов (III-VII вв. н. э.): это Вендидад (своего рода ритуальный кодекс иранских жрецов), а также Яшт (молитвы), Висперед (молитвы, обращенные к "начальникам") и др. Самая поздняя часть Авесты - Бундегеш - легендарная история основателя религии Заратуштры и пророчество о конце мира. По преданию, Авеста включала в себя 21 разное сочинение, но они далеко не все сохранились.

Вследствие этих многовековых наслоений трудно установить, что в иранской религии является древним, а что более поздним.

Неясен и вопрос о месте ее происхождения. Некоторые исследователи, например Дарштеттер, считали, что Авеста была составлена в Северо-Западном Иране, в Мидии, и проповедуемая в ней религия была вначале племенной религией индийцев^*. Но более правдоподобно мнение других ученых: что родина Авесты - Северо-Восточный Иран, Бактрия (теперешние Афганистан и Таджикистан); в пользу этого говорят и легенды о Заратуштре, и данные языка. В самом тексте Авесты упоминаются только местности и города Восточного Ирана^**. Немецкий иранист Гертель и советские ученые В. В. Струве, В. И. Абаев - недавно выдвинули предположение, что первоначально было две разные религии: в Восточном Иране (Бактрии) - религия Авесты, а в Западном (Мидии и Персии) - религия магов, о которой рассказывает Геродот и другие греческие писатели; этим объясняется некоторое расхождение между данными Геродота и текстом Авесты. Позже, при образовании монархии Ахеменидов, обе религии слились воедино^***. Этот взгляд, однако, отвергается советским историком И. М. Дьяконовым^****.

^* ("The Sacred books of the East", v. IV, 2-d ed. Oxford, 1895, p. LXVII.)

^** (См. С. П. Толстов. Древний Хорезм. М.,1949, стр. 286-287.)

^*** (См. В. В. Струве. Родина зороастризма ("Рабочая хроника Института востоковедения за 1943 г." Ташкент, 1944); В. И. Абаев. Антидэвовская надпись Ксеркса ("Иранские языки", т. I, М.-Л., 1945).)

^**** (См. И. М. Дьяконов. История Мидии. М.-Л., 1956, стр. 374-380 и др.)

На основании всех прежних и новых исследований картина исторического развития религии иранцев представляется так.

Древнейшая религия иранских племен

Отделение древнеиранских племен от древнеиндийских произошло, видимо, во втором тысячелетии до н. э. В эту эпоху религиозные верования обеих племенных групп были сходны, как сходны были и их языки: некоторое понятие о них дает религия индийских Вед. В Авесте есть указания на культ духов умерших предков - фраваши (позднейшие фервер). Подобно древним индийцам, иранцы чтили священных животных - корову, собаку, петуха. У них существовал культ огня, почитание священного напитка хаома (индийское сома). Соответственно индийским асурам - древнейшим богам - иранцы чтили духов агуров (Ahura); напротив, дэвы, ставшие в Индии в дальнейшем главным предметом культа, у иранцев считались злыми духами. Совпадали и некоторые имена богов: солнечное божество Митра, злой дух Андра (соответствует ведическому Индре), культурный герой Йима, первый пастух и законодатель людей (соответствует ведическому Яме).

На этой архаической основе у иранцев в дальнейшем и развилась совершенно своеобразная религия - маздаизм, или зороастризм.

Маздаизм

Составление Авесты приписывается, как уже говорилось, пророку Заратуштре (греческая форма - Зороастр), легендарной личности; время жизни его относят к VI в. до н. э. По преданию, он жил при царе Виштаспе. Это имя созвучно с именем отца царя Дария - Гистаспа, который, однако, царем не был. Другие относят время жизни Заратуштры к гораздо более раннему времени. Достоверно не известно даже, существовала ли вообще такая личность.

Основная идея Авесты - это резкий дуализм светлого и темного начал в мире. То и другое олицетворяется в образах духов света и добра - агуры, и духов тьмы и зла - дэвы. Во главе светлых духов стоит Агура-Мазда (в ахеменидских надписях - Аурамазда, в греческой передаче- Ормузд). Ему противостоит глава духов тьмы - Ангра-Майныо (у греков Ариман). Имя последнего, однако, в древнейших текстах - гатах - не упоминается, там оно заменено словами "дарванд", "даруж" (лжец). Имя Ангра-Майнью впервые появляется в 25-м гимне Виспереда. Рядом с Агура-Маздой стоят шесть второстепенных светлых духов - амеша-спента (бессмертные святые). Ниже их - множество светлых духов, или ангелов, - язатов (в позднейшем произношении - изедов, йездов): это олицетворения либо чистых стихий (неба, солнца, воздуха, ветра, огня, воды и пр.), либо нравственных качеств. Им всем противостоит такое же количество духов тьмы - дэвов, из числа которых тоже выделяются шесть великих демонов зла: Андра (сравнимый с Индра у индийцев), Эшмо (это имя в греческой форме - Асмодей перешло впоследствии в Европу, как одно из имен дьявола) и др.

Оба великих духа (бога) признаются равноправными творцами всего существующего. Но Агура-Мазда создал все светлое, чистое, разумное, полезное для людей, а Ангра-Майнью, напротив, все злое, нечистое и вредное. Светлый бог создал возделанную землю, темный - пустыню; первый создал домашних животных, второй - диких зверей, хищных птиц, гадов, насекомых; чистые стихии - земля, вода, особенно огонь - созданы Агура-Маздой, болезни, смерть, бесплодие - Ангра-Майнью. Дуализм этот имеет и яркую этическую окраску: Агура-Мазда - дух правды, мудрости, добра, Ангра-Майныо - дух лжи, зла, моральной нечистоты.

Между светлым и темным началом с исконных времен идет непримиримая борьба. В этой борьбе участвуют и люди. Авеста призывает всех стать на сторону светлых духов, сделаться поклонниками Агура-Мазды и бороться с дэвами, со всем тем, что ими порождено, со всем нечистым. Наградой за это будет счастливая жизнь.

В 3-м гимне Ясны это мировоззрение выражено очень отчетливо: "Вначале существовали два гения, наделенных различной деятельностью, добрый и злой дух, в мысли, в слове, в действии. Выбирайте между ними двумя; будьте добры, а не злы... Выбирайте один из этих двух гениев: гения лжи, делающего зло, или гения истины и святости. Всякий, кто принимает первое, готовит себе самую печальную участь; кто принимает второе, чтит верно и действительно Агура-Мазду в его делах"^*.

^* ("Bibliothèque orientale", t. 2, Paris, 1872, p. 95.)

В 12-м гимне Ясны излагается как бы исповедание веры маздаиста: "Я проклинаю дэвов. Как почитатель Мазды, как последователь Заратугатры, принесу я обет, быть врагом дэвов, исполнять учение Агуры, превозносить амеша-спента, молиться амеша-спента. Благому, богатому сокровищами Агура-Мазде обещаю я все доброе и все лучшее, ему праведному, великолепному, величавому (подобает) рогатый скот, праведный рай, свет"^*.

^* ("Avesta, die heiligen Bücher der Parsen". Strassburg, 1910, S. 40.)

Дуализм и его корни

Такой резкий дуализм светлого и темного начал, составляющий основную мысль Авесты и всего маздаизма, представляет собой явление, для древних религий весьма необычное. Его не было в религиях Китая, Японии, Индии, слабо заметен он в религиях Египта и Двуречья. Своим столь подчеркнутым дуализмом иранская религия выделяется чуть не из всех религий мира.

Каковы корни, каково происхождение этого дуализма? Об этом много писали, но вопрос до сих пор не вполне ясен. Высказывалась мысль, что в дуализме Авесты отразились контрасты природы Ирана: благодатные земли оазисов и грозные стихийные силы, наводнения, землетрясения, песчаные бури пустыни^*. В таком объяснении есть какая-то доля истины, однако сводить все к одним природным контрастам, конечно, нельзя: ведь подобные контрасты известны в очень многих странах, но они не породили больше нигде такого дуализма, как в маздаистской религии. Другие ученые предполагают, что в основе дуалистического учения Авесты, в основе антагонизма Агура-Мазда - Ангра-Майнью лежит глубоко архаическая, первобытно-дуалистическая мифология, возводимая к мифу о братьях-близнецах. Эта мысль высказывалась еще Эдуардом Тэйлором. Советские ученые А. М. Золотарев, С. П. Толстов, соглашаясь с ним, видят корни самой дуалистической мифологии в дуально-экзогамной организации первобытного общества. Возможно, что какие-то отдаленные остатки этой первобытной мифологии влились в дуалистическую систему маздаизма, но это предположение не разъясняет ее происхождения: ведь в древнюю индо-иранскую (общеарийскую) эпоху еще не существовало дуализма света и тьмы, он, видимо, развился уже на иранской почве самостоятельно.

^* (См. Хрисанф, архимандрит. Религии Древнего мира, т. I. Спб., 1873, стр. 489.)

Наиболее правдоподобно, даже бесспорно, то, что в дуализме Авесты отразились прежде всего антагонизм и вражда между оседлыми земледельческими племенами и кочевниками-скотоводами. Первоначально это была, вероятно, рознь между близко родственными, но уже различавшимися по хозяйственному укладу группами племен: иранцами, перешедшими к оседлости и земледелию, и индо-арийцами, дольше сохранившими скотоводческий уклад. Рознь эта и приняла форму борьбы между поклонниками агуров (иранцы) и почитателями дэвов (индийцы). В дальнейшем жителям Ирана, особенно Восточного, приходилось вести упорную борьбу со степными среднеазиатскими племенами, постоянно на них нападавшими. Вот этот-то вековой конфликт оседло-земледельческого и кочевого скотоводческого укладов, взаимно дополнявших друг друга, и нашел отражение в виде образов братьев-близнецов и вековечных врагов Агура-Мазды и Ангра-Майнью.

В самой Авесте содержатся ясные на это указания. В 1-м фаргарде (главе) Вендидада сам Агура-Мазда в беседе с пророком Заратуштрой перечисляет созданные им страны и города: это все области земледельческого Ирана^*. В 3-м фаргарде Агура-Мазда отвечает на вопрос: какие места на земле самые лучшие? Такими оказываются те места, где есть пашни, посевы, оседлые поселения. На вопрос: "В чем зерно маздаистской религии?" - Агура-Мазда отвечает так: "Когда хорошо возделывается хлеб; кто сеет хлеб, тот возделывает Аша (Аша в Авесте - царство света и правды), тот ведет вперед маздаистскую религию"^**. Интересно также упоминание в 19-м фаргарде, что Ангра-Майнью вторгся из северных стран, то есть из степей Средней Азии, которые как раз и находятся к северу от Ирана. В Виспереде говорится, что дэвы обитают в Мазендране, то есть на границе опять-таки сред-неазиатских степей^***.

^* ("Bibliothèque orientale", t. 2, p. 113-115.)

^** ("Avesta, die heiligen Bücher...", S. 329.)

^*** (Fr. Spiegel. Commentar über das Avesta, 1864, S. 242; "Bibliothèque orientale", t. 2, p. 110.)

Маздаизм при Ахеменидах и Сасанидах

Законченный свой вид дуалистическое вероучение приняло лишь с образованием монархии Ахеменидов, где оно стало государственной религией. Есть предположение, что приход к власти Ахеменидов (середина VI в. до н. э.) сопровождался своего рода религиозным переворотом. В индийскую эпоху (612-550 гг. до н. э.) господствующее положение в культе занимала жреческая каста магов, по происхождению одна из индийских племенных групп. Не совсем ясно, почитали ли маги и вообще мидийцы агуров или дэвов, или тех и других, еще не противопоставляя их друг другу. Свергнув власть индийских царей в 550 г. до н. э., персидские Ахемениды в противовес индийским магам стали опираться на жрецов Агура-Мазды - атраванов. Возможно, что тогда-то или незадолго до того и выступил в качестве реформатора Заратуштра. Достоверно известно, что маги возглавляли самое крупное восстание против Ахеиенидских царей (523 г.). Эти цари настойчиво провозглашали себя поклонниками Аурамазды: он выступает во всех ахеиенидских надписях как божественный покровитель царя. Напротив, враги царя, восстающие против него, обозначаются как "почитатели дэвов".

Особенно отчетливо это выражено в надписи царя Ксеркса, открытой в 1935 г. (опубликована Герцфельдом, лучше всего анализирована В. И. Абаевым). В надписи говорится: "Бог великий Аурамазда, который эту землю создал, который то небо создал, который человека создал, который Ксеркса царем сделал, единым над многими царями, единым над многими повелителями..." (далее перечисляются страны, подвластные Ксерксу. - С. Т.). "И среди этих (подвластных царю. - С. Т.) стран была такая, где прежде дэвы почитались. Потом по воле Аура-мазды я этот притон дэвов разгромил и Провозгласил: "Дэвов не почитай". Там, где прежде дэвы почитались, там совершил поклонение Аурамазде и Арте небесной... То, что я сделал, все это я сделал милостью Аурамазды"^*.

^* ("Иранские языки", т. I. М. -Л., 1945, стр. 136-137.)

Человекообразное изображен не Агура-Мазды, соединенное с солнечным символом, увенчивает большую Бехистунскую надпись царя Дария и встречается на других ахеменидских памятниках.

Бог Агура-Мазда. Изображение над надписью царя Дария в Бехистуне

Итак, можно думать, что окончательное превращение дэвов, древних арийских племенных божеств, в злых духов произошло под влиянием политических причин. Культ Агура-Мазды призван был в первую очередь освятить религиозным ореолом царскую власть. Религиозная политика Ахеменидов была ловкой и осторожной: они не трогали тех культов, которые существовали в завоеванных ими семитических и других государствах Передней Азии и Египта; но в иранских странах они ввели строго централизованный культ Агура-Мазды и строго запрещали старый культ дэвов.

Этот религиозный централизм был еще более выражен в государстве Сасанидов (III-VIII вв. н. э.), где маздаистская религия превратилась в подлинную национальную религию иранцев: она была их национальным знаменем в борьбе против христианских государств Средиземноморья (Византии и др.), а позже - против мусульманского халифата. В эту эпоху Авеста и приняла свой полный вид.

Маздаистский культ

Практика маздаистского культа состояла в принесении жертв, обрядовых очищениях, поддержании священного огня и пр. Все это входило в обязанности жрецов - атраванов, которые монополизировали все отправление культа. Никто не имел права, помимо атравана, приносить жертвы. Практические предписания Авесты, изложенные главным образом в Вендидаде, сводятся прежде всего к соблюдению обрядовой чистоты и избеганию всего нечистого. Нечистым считалось преимущественно все связанное со смертью. Нечист был всякий труп. Он никоим образом не должен был соприкасаться с чистыми стихиями - землей, водой и особенно огнем. Отсюда специфика маздаистского способа погребения умерших.

Внутренний вид дакмы. Видны ниши для тел умерших

Чтобы труп не соприкасался ни с землей, ни с водой, ни с огнем, маздаисты оставляли его на растерзание хищным птицам. Для этого сооружались особые круглые башни - дакмы. Верх дакмы представлял собой ступенчатую воронку с колодцем посередине; тремя концентрическими кругами были там расположены углубления для тел умерших: наружный для покойников-мужчин, средний для женщин, внутренний для детей. Особые служители приносили туда и клали в эти углубления раздетые догола тела, которые очень скоро съедались коршунами; кости затем сбрасывались на дно колодца. По зороастрийскому учению, дакма - это место, где собираются дэвы и устраивают свои бесовские игрища. Верующие должны всячески избегать это проклятое место. Такие "башни молчания", как их называют, существуют и сейчас у современных последователей маздаизма - парсов.

Представления о загробном мире

Представления о загробном мире у маздаистов не были связаны с погребальной практикой. В отличие от египтян, у которых душа считалась неразлучной с телом, поклонники Агура-Мазды совершенно не интересовались телом умершего. Душа же покойного, по учению маздаизма, испытывала различную участь в зависимости от земной жизни. Благочестивые почитатели Агура-Мазды, выполняющие все требования религии, попадают после смерти в светлое место, в царство Агура-Мазды, в рай. Нечестивые, не верующие в Агура-Мазду, нарушившие запреты или совершившие непростительный грех, попадают в ад, в царство Ангра-Майныо. В конце мира души грешников и сам Ангра-Майнью будут окончательно истреблены.

Таким образом, маздаистское учение о загробной жизни представляет собой моральную идею воздаяния.

Этика маздаизма

Вообще этические черты в дуалистической религии Авесты видны довольно отчетливо. Бог света Агура-Мазда почти не имеет черт природного божества: он есть олицетворение добра, правды, мудрости; само слово "мазда" значит мудрый. Антагонист его Ангра-Майнью - дух зла, лжи, всяких пороков. Второстепенные божества тоже суть олицетворения главным образом моральных качеств: из шести "бессмертных святых" Вогу-Мано олицетворяет собой добрый разум, Аша-Вагишта - высшую святость, правду и счастье, Гарватат - благосостояние и здоровье и т. д. Такой подчеркнуто этический характер религиозных образов опять-таки заметно выделяет маздаистскую религию из числа других древних национальных религий.

Однако не следует идеализировать этическое учение маздаизма. Его этические понятия родились в определенных исторических условиях и довольно своеобразны. Главная добродетель праведного человека, с точки зрения Авесты, - пахать землю и сажать растения. Самые тяжкие грехи связаны с нарушением ритуальной чистоты. Три самых страшных, неискупимых греха, обрекающих душу человека на вечную погибель, - это сожжение трупа умершего, употребление падали в пищу и противоестественные половые пороки. Собственно моральные (в нашем смысле) предписания Авесты сводятся к туманным и расплывчатым принципам: надо быть праведным, делать добрые дела, говорить правду, не нарушать договоров и т. п. В награду за это обещается посмертное блаженство.

Своеобразен и еще один момент в маздаистском вероучении: судьба души после смерти ставится также в зависимость от веры человека в Агура-Мазду и добрых духов, от веры в догматы маздаизма. Таким образом, религиозные убеждения человека, его вероисповедание определяют посмертную судьбу его души. Это тоже неслыханно в древних религиях и приближает маздаизм к типу мировых религий, принадлежность к которым определяется не самым фактом рождения человека, а его убеждениями.

Итак, маздаизм, существенно отличаясь от других религий Древнего мира, представляет более высокую ступень развития религии вообще. Он был порожден конкретными условиями образования и развития иранских государств, резко обострившимися классовыми противоречиями, приближением кризиса рабовладельческого строя. Господствующие классы и связанное с ними жречество ощущали необходимость потушить протест угнетенных масс, дать им призрачное утешение в виде надежды на загробную награду и вместе с тем припугнуть угрозой загробного наказания.

Эсхатология

Маздаистская религия развила - в отличие от других древних религий - и эсхатологическое учение о конце мира и страшном суде. Это учение излагается в одной из поздних частей Авесты - Бундегеше. Конец мира, по этому учению, будет в том, что появится спаситель - Саошиант (по некоторым мифам это будет или сын Заратуштры, или новое воплощение его); он родится от девы и спасет человеческий род. Дух зла Ангра-Майнью будет окончательно сокрушен и наступит вечное царство Агура-Мазды.

Культ Митры

Несколько особняком стоял в зороастрийской религии один культ, имевший очень древние корни, но получивший самостоятельное значение, - культ Митры (Мифры). В древнейшую эпоху Митра (параллельно своему индийскому тезке) был, видимо, одним из олицетворений солнца, но в то же время был связан с моральными представлениями: "имя его означает верность. В древних текстах Авесты он не фигурирует, но среди народа он, видимо, пользовался почитанием. Царь Артаксеркс II (405-362 гг. до н. э.) узаконил его культ официально. В эпоху Парфянской (III в. до н. э. - III в. н. э.) и Римской империи (I-V вв. н. э.) культ Митры получил широкое распространение не только в Иране, но и в других странах: со времени походов Помпея (66-63 гг. до н. э.) культ этот был занесен далеко на запад, особенно широко распространившись в римских легионах. Во II и III вв. культ Митры был серьезным соперником христианства и сильно на него повлиял.

Митра изображался великим воителем, победителем мифического быка. День "рождения" его справлялся в период зимнего солнцеворота - 25 декабря; это подтверждает солнечную природу Митры. В то же время Митра считался спасителем.

Позднейшая судьба маздаизма

Оставаясь до самого мусульманского завоевания (VII в.) национальной религией Ирана, маздаизм в то же время приобрел, как мы видели, некоторые космополитические черты, что было связано особенно с образованием многонациональной империи Ахеменидов, а позже Сасанидов. Вследствие этого он оказал глубокое влияние на развитие мировоззрения в разных странах и в античную эпоху и в средние века. Еще в эпоху Ахеменидов маздаистские идеи проникли к евреям; в эпоху эллинизма и Римской империи они распространились по всему Средиземноморью (особенно через культ Митры) и составили существенный вклад в образование христианской идеологии. На почве своеобразного синкретизма маздаистских и иудео-христианских представлений в III в. развилось дуалистическое учение манихеев (о них будет речь позже); христианская секта несториан (с V в.) тоже испытала сильное влияние дуалистического мировоззрения; на той же идейной почве сложились в средние века христианские секты павликиан (с VII в.), богомилов (с X в.), катаров, альбигойцев и др. (XII-XIII вв.). В Передней Азии среди части курдов на основе маздаистского учения с примесью других религиозных верований образовалась секта иезидов (езидов), существующая поныне (иезид - от маздаистского названия ангелов - изед, йезд). Следы влияния маздаизма сохранились до новейшего времени у некоторых народов Кавказа, особенно в погребальном ритуале (например, гробницы-склепы у осетин, ингушей). Вплоть до начала XX в. существовал храм огнепоклонников в Баку. Как национальная религия маздаизм сохранился у немногочисленной группы гебров (огнепоклонников, буквально - неверных) в Иране, а главным образом, как уже говорилось вначале, у парсов в районе Бомбея и в Гуджерате (Западная Индия).

Парсов насчитывается около 115 тысяч. Руководителями их общин являются жрецы. Название высшего ранга жрецов - дастуры, простых священников - мобеды, низших служителей - гербады. Парсы - преимущественно торговцы. Общины их сплочены. Правила своей религии они соблюдают строго, особенно требование обрядовой чистоты. Молятся в храмах огня, хоронят своих покойников в дакмах.