КАМБЕЧИАН

(Печатается по книге Гульбат "Сборник грузинских легенд" (М., 1899))

Во времена глубокой древности семеро потомков Соломона Премудрого отправились на чужбину искать счастья. Каждый из них хотел сделаться столь же известным миру, как предок их, каждый надеялся стяжать громкую славу, обширное царство, многочисленное воинство и несметное богатство. Предание гласит также, что каждый из них обладал и каким-нибудь выдающимся талантом или добродетелью. Так, старший, Баграт, отличался коммерческими способностями; второй, Абгавар, славился уменьем считать с необычайной быстротой и ловкостью, и ему приписывают изобретение ручной арифметической таблицы, столько поколений практиковавшейся в наших древних народных школах; третий брат, Маобал, считался хитрейшим из людей; четвертый, Гурам, славился воинской храбростью; пятый Саак, известен был своим великодушием; шестой Азам, отличался богатырской силой и, наконец, седьмой, Варзавард, обладал даром слагать слова в певучие стихи и обвораживать своих слушателей силой своего поэтического таланта. Судьба привела их всех в Еклетц, составлявший в то время независимое царство, управляемое вдовствующей царицей Ракаель. С азиатским гостеприимством приняла царица молодых царевичей, которые, восхищенные ее приветливостью, непрерывно старались выказать перед ней свои таланты. В то время Ракаель занята была переговорами с финикиянами, и торговые способности Баграта, сразу сообразившего, что может служить наивыгоднейшим предме-том торговли, до того пленили царицу, что она решила сочетать его браком со своею единственной дочерью и сделать

Абгавар и Маобал, подавшие также немало полезных советов, удостоились ее расположения и благодаря ее неустанным похвалам вступили в родство с царем. Армад где и водворились на житье. Между тем остальные четыре царевича не отверзали рта. Думая воспользоваться и от них каким-нибудь полезным советом, Ракаель обратилась к воинственному Гураму с вопросом: что бы он сделал, если был самодержавным царем Еклетца.

- Я бы собрал войско и постарался разом завоеват у финикиян все то, что вы хотите в столь долгое время прио рести от них торговлей, счетами и хитростью.

Увы! Между жителями Еклетца немало было трусов и такой совет испугал большую часть слушателей. Чтобы скорее успокоить всех и дать всем понять, что она не намерена воспользоваться этим советом, царица оставила предл ужение Гурама без ответа и обратилась с тем же вопросом к в душному Сааку.

- Имея такой избыток во всем, я бы даром предло л дружественному народу извлекать выгоду из моего излишка, - по-царски ответил Саак.

Но такая щедрость не по вкусу пришлась Расчетливым еклетцам, и царица предложила опять тот же вопрос могучему Азаму.

- Я бы предложил меновую торговлю финикиянам, - сказал он, - пусть они выберет из среды своей знаменитейшего силача, которому будет дозволено бесплатно унести отсюда столько всякого товара, сколько он зараз может поднять на плечи, взамен же этого и я бы унес их сокровищ, сколько могу поднять. Ручаюсь, что Еклетц остался бы в выигрыше.

Но против этого предложения восстали сами финикияне.

Когда же вопрос был обращен к поэтическому Варзаварду, он ответил звучными стихами и советом пренебречь всеми денежными выгодами и стараться перенять от финикиян те научные сведения, которыми они славились и которые составят для Еклетца драгоценнейшее приобретение, чем все их товары.

Подобный совет среди торгового собрания был встречен громким взрывом хохота, и обиженные царевичи Гурам, Саак, Азам и Варзавард поспешили удалиться.

Вместе с ними вышел один старец, одежда которого отличалась от прочих; видно было, что он принадлежал к какой-нибудь другой народности. Учтивым поклоном он остановил удалявшихся.

- Чего ты хочешь, старец? - спросили царевичи.

- Я уполномоченный карталинского царя и именем государя своего осмеливаюсь предложить вам гостеприимство. Царство наше граничит со здешним, я послан был для переговоров к царице Ракаель и теперь, окончив свое поручение, возвращаюсь домой и могу служить вам проводником.

С радостью последовали за ним царевичи и достигли oстолицы в ту же минуту, когда ее окружили враги.

Не раздумывая долго, храбрый Гурам с громким криком бросился на врагов. Примеру его последовали остальные царевичи, старец и его свита.

Невзирая на всю их отвагу, едва ли бы им удалось спастись от смерти, если бы судьба не послала им неожиданное подкрепление: царь кахетинский Персе, услыхав об опасности, в которой находился его сосед, послал сына своего Бакура с отборным войском на выручку. Благодаря этому обстоятельству враги вскоре были рассеяны, и победители вошли в ликующий город, осыпаемые благословениями и приветствиями. Царевич Бакур был легко ранен в руку, но рана показалась ему столь незначительной, что он отказался от всякой медицинской помощи и весело сел за трапезу, предложенную царем победителям. Во время угощения царь карталинский предложил четырем еврейским и кахетинскому царевичу разделить между собой пленных и сокровища. Саак тотчас же роздал свои богатства своим же пленникам, которым тут же даровал свободу. Это великодушие до того пленило царевича Бакура, что он изъявил желание усыновить Саака, женив его на своей дочери.

Царь карталинский последовал его примеру по отношению к Гураму, который, женившись на карталинской царевне, имел двух сыновей - Стефаноса и Деметре, сделавшихся родоначальниками царственной династии Багратидов. К сожалению, вскоре после свадьбы Саака рана Бакура разболелась.

Оказалось, что стрела была отравленная, и, оставаясь столько времени без лечения, больной лишил себя возможности выздороветь. Через несколько дней он умер в страшных мучениях, а грусть об его потере вскоре свела в могилу и престарелого Персе, так что Саак сделался царем кахетинским.

Только Азам и Варзавард остались непристроенными и пошли дальше искать счастье.

Достигнув пространства земли между Иорой и Алазанью, они так были поражены красотой этих мест, что подумали, что, вероятно, здесь был рай. Мнение это и до сих пор держится в народе.

Узнав об их приходе, царь предложил им гостеприимство. У него была единственная дочь, красивая, умная и добрая, и он прямо сказал царевичам, что сделает своим наследником того, кто сумеет угодить царевне настолько, чтобы она выбрала его себе в супруги.

Обычай этой страны не запрещал молодым девицам проводить время с юношами, так что обоим царевичам открылось свободное поле для развития своих талантов.

Невозможно было найти людей более различных. Чернобровый Азам был атлетического телосложения, с пылающими черными глазами и обилием густых черных кудрей, движения его были быстрые, голос громкий, походка решительная; он был веселого характера, любил шутить и смеяться. А Варзавард был небольшого роста, с тонкой талией, крошечными руками и ногами. Голубые глаза его светились кротостью, длинные золотистые волосы спускались гладко по плечам к спине. Голос его был светлый и серебристый, движения мягкие, походка тихая, добрая улыбка не сходила с его розовых губ. Он никогда не шутил и редко смеялся. Когда он пел, то стихи его всегда носили легкий отпечаток грусти, в общем он скорее напоминал молодую девушку, и робкая царевна с первой же минуты более расположилась к нему, чем к его брату.

Одиннадцать дней было дано молодым людям на испытание, а на двенадцатый день была назначена свадьба.

Чем больше они знакомились, тем яснее становилось предпочтение царевны к Варзаварду и тем более охлаждалась в сердце Азама братская любовь к Варзаварду, заменяясь сначала ревностью, а потом ненавистью. Пылкие объяснения Азама, который клялся убить брата, если царевна его отвергнет, пугали молодую девушку до того, что она все откладывала свой выбор до последней минуты. В одиннадцатый день она не вышла из светлицы и только по закату солнца показалась на балконе. Тотчас раздались мягкие звуки лиры Варзаварда, и его нежный голос запел так увлекательно, так сладко, что царевна забыла благоразумие и сказала, что выбирает его.

Едва удалился счастливый Варзавард, как Азам, слышавший все, влез на балкон и, пользуясь своей богатырской силой, нахально завладел тем, чего не мог добиться добровольно.

На другой день весь народ собрался на площадь. Посредине ее возвышался двухместный трон, предназначавшийся для царя и его дочери.

Через несколько времени с одной стороны площади показался царь, окруженный вельможами, с другой - царевна со своею свитой... Всех поразила грусть, изображенная на ее лице, и красные заплаканные глаза. Когда царь и дочь его заняли места, оба царевича подошли к ступеням трона. Вар-завард с прелестным счастливым выражением лица, а Азам с самоуверенною, недоброю улыбкой. К общему всех удивлению, царевна, спустившись со ступеней трона, взяла за руку Азама, и, подойдя к царю, оба они опустились на колени. Изумленный царь тем не менее поднял их и, посадив Азама на свое место, обратился к народу с объяснением, что он будет его наследником.

В эту минуту раздался дикий крик: Варзавард с пылающим лицом стоял перед сидящими. Он поднял свои трепещущие руки над их главами и произнес такое страшное проклятие, что весь народ пал в ужасе на землю, ожидая, что свод небесный рушится на них. Когда стали приходить в себя, Варзаварда нигде не было, царевна истерически рыдала, а Азам смотрел на нее с тою же торжествующей, недоброй улыбкой.

Тем не менее свадьба состоялась, но во время пира проклятие Варзаварда исполнилось. Прелестная царевна на глазах у всех превратилась в буйволицу.

Прошло много лет. Варзавард скитался по вселенной, видел много горя, нужды и слез, но ни разу не изменил он своим добрым наклонностям, и в награду за его благородство судьба решила прекратить его бедствия. Приходит он раз на берег прелестной реки; к самой реке спускается благоухающий луг со множеством редких и дорогих цветов. Луг этот окружен золотою решеткой, и по нем ходят буйволята, выхоленные, вымытые. Множество вельмож в драгоценных одеждах окружают маленьких животных: одни поят их из золотых сосудов, другие прохлаждают их дорогими опахалами, третьи забавляют их, бегая, прыгая и валяясь с ними на траве.

В недоумении Варзавард решается спросить, что это такое, и получает объяснение, что это не буйволята, а молодые царевичи и царевны, которые обречены носить этот образ вследствие проклятия их дяди.

Между тем доложили царю о приходе странника. Согласно законам гостеприимства, он приказал нести несколько круглых столиков с яствами и горящей свечой на каждом из них. Впереди несли стол с водой и ароматами для омовения и шел сам царь.

Увидав приближающуюся процессию, путник встал и, узнав брата, не мог сделать ни шагу. Царь же, любуясь играми детей и останавливаясь то с тем, то с другим вельможей, не глядел на его лицо и медленно подвигался все ближе и ближе.. В эту минуту на конце лужайки показалась буйволица, окруженная женами и дочерьми вельмож, - это была сама царица. Для нее достаточно было одного взгляда, чтоб узнать Варзаварда. Ее жалобное мычание как ножом прорезало сердце Варзаварда; он бросился к ней, но в ту же минуту был узнан царем, который, обнажив меч, погнался за ним. Оба брата сошлись на берегу реки, и гибель Варзаварда была бы несомненною, если б Азам не поскользнулся и не упал в водоворот, который тотчас закружил его.

- Брат, я прощаю тебя! - крикнул добрый Варзавард, и мгновенно царица приняла прежний образ.

Варзавард женился на ней и жил долго и счастливо. Царица до конца жизни сохранила человеческий образ, и дети их отличались красотой. Дети же умершего Азама остались скотами. Их продолжали содержать так же роскошно. От них произошла знаменитая порода, которою известен Камбечиан, да и сам край получил это название от елова камбечи, то есть буйволица.