Перович Батрич

Боже милый, великое чудо! 
Кто там стонет у Верхней Баняны? 
То змея там стонет или вила? 
Если б вила - то бы выше было, 
Если бы змея - под камнем было. 
То не лютая змея, не вила, 
Это Батрич Перович так стонет, 
Он в руках у Чорович Османа. 
Богом молит Перович Османа:
"Чорович Осман, мой брат по богу, 
Пощади и отпусти на волю, 
Вот тебе за это сто дукатов. 
Семеро нас Перовичей-братьев, 
Дать согласны семь дамасских ружей, 
Семь невесток - семь венцов богатых, 
А невестка - Радулова Цвета - 
И венец и серьги золотые, 
Мать-старуха - цуцкишо-рабыню 
И сундук с одеждою в приданое, 
А отец мой, Вучичевич Перо, 
Своего коня тебе дарует 
И дает в придачу сто дукатов".
Отпустил бы Чорович юнака, 
Только черт принес Тупана Панто. 
Тупан Панто говорит Осману: 
"Турок Чорович Осман, послушай! 
Не пускай ты Батрича на волю: 
Он дает тебе большие деньги - 
Эти деньги он забрал у турок. 
Семь дамасских ружей ты получишь - 
Эти ружья сняты с мертвых турок. 
Он дает тебе венцы и серьги - 
Он ведь полонил снох наших, 
И сорвал с них венцы и серьги.
Обещает цуцкиню-рабыню, 
Та рабыня - дочь моя родная. 
Вот какой ты выкуп получаешь. 
Обещает он коня большого - 
Раньше этот конь ходил под турком". 
Высказал Осману это Панто, 
Высказал и выстрелил в юнака.
Пуля в пояс Батричу попала, 
Он склонился и души лишился, 
На зеленую траву пал Батрич, 
Турок голову срубил юнаку. 
Весть доходит до села Залюты,
К милому отцу его доходит. 
Застонала синяя кукушка 
Посреди зимы, совсем не в пору, 
В дальнем, небольшом селе Залютах. 
То была не синяя кукушка, 
Это Перо Вучичевич старый, 
То отец о Батриче заплакал:
"Боже милый, великое горе, 
Нет у Батрича такого брата, 
Чтоб за брата отомстил он турку!"
Утешал отца тут братец Радул: 
"Не горюй, не плачь, отец мой милый! 
В Юрьев день я отомщу за брата. 
Пусть леса оденутся листвою, 
А земля травою и цветами, 
Соберу я храбрую дружину 
И пойду с юнаками в Баняну, 
Чтобы мстить за Батрича Осману". 
Это время скоро наступило, 
Юрьев день уж был не за горами, 
Черная земля травой покрылась, 
Лес листвой зеленою оделся, 
Перович собрал свою дружину
И пошел с юнаками в Баняну. 
До Утес-горы дошла дружина 
И три белых дня там простояла, 
Радул Перович глядел на Гацко, 
Все выглядывал Османа, турка. 
Как увидел, то признал он сразу: 
Самолично Чорович там едет. 
Радул говорит своей дружине: 
"Братья милые, моя дружина!
Это Чорович Осман там едет,
Вы в траве зеленой спрячьтесь, братья, 
Я же лягу посреди дороги. 
Подождем мы Чорович Османа, 
Вы в него из ружей не стреляйте, 
В злого турка Чорович Османа,
Может, бог и счастье мне помогут, 
И живым я захвачу Османа. 
Если же не захвачу я турка, 
Пусть тогда стреляет, кто захочет!" 
Залегла в густой траве дружина, 
Радул лег посереди дороги, 
В это время Чорович подъехал. 
Радул Перович вскочил внезапно, 
И схватил он Чорович Османа. 
Он одной рукой поводья держит, 
А другою валит турка наземь. 
Повалил в траву Османа Радул, 
Подбежали к Чоровичу сербы
И живым Османа захватили. 
Чорович Осман их умоляет: 
"Радул Перович, мой брат по богу, 
Не губи меня ты понапрасну, 
Дам тебе я тысячу дукатов, 
Двадцать Чоровичей, двадцать братьев,
Двадцать ружей дать тебе желают, 
А у братьев двадцать жен-турчанок, 
И любая снимет ожерелье, 
На котором жемчуг и дукаты, 
И убор отдаст из пестрых перьев. 
Я же дам тебе коня большого, 
В Боснии ты лучшего не сыщешь, 
В Боснии, во всей Герцеговине. 
Дам седло из серебра литого, 
До копыт коня сукном покрою, 
Рысий мех поверх сукна наброшу, 
Серебром и золотом расшитый!" 
Только Раде и заботы мало, 
Говорит врагу слова такие: 
"Чорович Осман, ох, злой ты турок! 
Брат мой, Батрич, тоже откупался, 
Ты его не отпустил на волю, 
Голову срубил ему с размаху". 
Из-за пояса нож вынул Радул, 
И отсек он голову Осману. 
Голову забрал он и оружье, 
Взял себе коня его большого 
И домой счастливо воротился. 
Только в Черногорию приехал, 
В небольшом селении Залютах 
Вучичевич Перо встретил сына, 
Обнимает и целует в щеки. 
Радул у него - полу и руку, 
Подал Радул голову Османа, 
И промолвил Вучичевич Перо: 
"Благо мне сегодня и навеки, 
Что дождался я еще при жизни, 
Как мой Радул отомстил за брата!" 
Попрощался и с душой расстался. 
Умер он, душа его спокойна, 
Бог в раю ему дал новоселье, 
Остальным здоровье и веселье!