Батрадз, сын Хамыца, и Арахдзау, сын Деденага

В селении нартов, в старом доме Ахсартаггата, где хозяином старый нарт Урызмаг, возится у очага нартская хозяйка Шатана. А возле самого очага, освещаемого неровными вспышками пламени, сидит мальчик и играет в золе. Его лицо и голые коленки раскраснелись от огня. Вдруг прислушалась Шатана. Незнакомый человек остановился у ворот и просит, чтобы кто-нибудь вышел из дома. Вышла Шатана из дома.

- В здравии прибывай к нам, гость! - сказала она.

- Пусть сердце твое радуется, - ответил незнакомый человек. - Мужчины ваши дома?

- Мужчин наших дома нет, - ответила Шатана. - Но в доме нашем мужчины живут. Милости просим, заезжай к нам. Угостим, чем можем. Если захочешь, будет тебе пища с дымом - горячая пища, а то можем угостить и пищей без дыма - холодной пищей.

- Спасибо, добрая женщина, пусть божье благословенье будет на тебе. Нужно мне встретиться с нартом Сосланом.

- Все мужчины наши пошли на праздничный пир в дом к Апата в дальнем поселке - в Хусдзагате Занартском.

- Спасибо за доброе слово, но еще больше буду я благодарен тебе, если дашь ты мне провожатого до поселка Хусдзагат.

- Кого же я могу послать с тобой? Кроме меня во всем доме только мальчик несмысленыш, - он греет колени у огня. Если ты захочешь взять его в провожатые, я сейчас же вышлю его к тебе.

Оставив гостя у ворот, Шатана вошла в дом.

- Хватит тебе лениться, глупыш: у наших ворот стоит гость, его нужно проводить в Хусдзагат, где в доме Ацата пируют наши мужчины.

Не торопясь, поднялся мальчик. Весь испачканный золой, он потянулся, вышел к гостю. И отправились они в Хусдзагат. Мальчик впереди пешком, а за ним гость верхом на коне. Там, где тропинка пошла круто вверх, гость сказал мальчику:

- Давай-ка, я возьму тебя на своего коня. Мальчик взглянул на всадника, потом внимательно осмотрел коня и ответил:

- Прости меня, гость, но не настолько силен твой конь, чтобы поднять нас двоих.

- Ах ты, собачий сын, сейчас же садись на коня, иначе я плетью проучу тебя, хвастунишка!

Мальчик ловко вскочил на коня. Недалеко проехали они. Вдруг мальчик стиснул коня коленями, зашатался конь, закашлял, и комочки свернувшейся крови брызнули у него изо рта.

- Ведь говорил я тебе, гость, что не выдержит твой конь нас двоих,

- А, так это ты Батрадз, сын Хамыца! - догадался гость.

- Да, Арахдзау, сын Деденага, - я перед тобой.

И мальчик, соскочив с коня, опять пошел впереди, показывая тропинку.

Длинная дорога. Нужно отдохнуть. Остановил коня Арахдзау на повороте тропинки, в удобном месте, слез с коня и сказал Батрадзу:

- А не испытать ли нам свои стрелы, Батрадз? Ну-ка, стреляй первым.

- Никогда не достану я из колчана свою стрелу раньше гостя, - сказал Батрадз.

Достал тогда Арахдзау стрелу из своего колчана, взял в руки лук, попробовал пальцем, хорошо ли натянута тетива, как следует натянул ее, наложил стрелу и послал ее. Далеко впереди на дороге легла стрела.

И Батрадз пустил стрелу. Через леса и горы летела стрела и вонзилась она в косяк двери Ацата: пришла стрела к цели. И зашатался древний дом Ацата, в котором шел пир. Яства попадали со столов.

- Не тревожьтесь, добрые люди, - усмехаясь сказал нарт Сослан. - Это стрела нашего озорника, это блажной наш идет сюда.

И, правда, немного времени прошло, как к дому Ацата подошли сын Деденага Арахдзау и сын Хамыца Батрадз.

Поспешно встал из-за стола Сослан и вышел из дома. Он приветствовал гостя, а потом повернулся к Батрадзу и тяжелой своей ладонью со всего размаха ударил его по щеке.

- Щенок, - сказал он, - это тебе за пробу стрелы!

Отпрянул Батрадз и, спасаясь от сурового наказания, прыгнул он и одним прыжком перекинул себя через семь горных хребтов и оказался перед своим домом.

И все идет попрежнему: сидит возле очага мальчик, копошится, играет в золе.