Статьи по мифологииНовости Мифологическая энциклопедияЭнциклопедия Тексты легенд и мифовЛегенды и мифы СказкиСказки Ссылки на мифологические сайтСсылки Карта сайтаКарта сайта






предыдущая главасодержаниеследующая глава

35. Старик Лампаск и его внук

Живет старик Лампаск, старик Вампаск. У него семь сыновей. Пока они долгое время живут, пока они короткое время живут, пока живут-поживают, однажды наступил день. Сыновья прислушались: снаружи слышен какой-то шум. Старший сын вышел - к нам пришли враги! Он вошел в дом, сказал отцу:

- Враги к нам пришли, семь каменноглазых богатырей!

Он говорит отцу:

- Дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, вышел, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел, говорит отцу:

- Будь добр, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец ни слова не сказал своему сыну. Сын повернулся, вышел; семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили его голову Торуму. Семикратным криком кричали они Торуму, шестикратным криком кричали они Торуму*. Кожа с его головы была снята, на вершину лиственницы заброшена**.

* (Богатыри совершают жертвоприношение богу Торуму, привлекая его внимание громкими криками. Так же поступали при жертвоприношениях и обычные люди.)

** (Скальпирование врага - распространенный мотив в героических сказаниях обских угров; в качестве подношения Торуму скальп вывешивался на дерево.)

Тогда выбежал второй сын, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. Иначе твоего второго сына убьют. Разве тебе не жалко?

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Сын повернулся, едва вышел, как семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили его голову Торуму. Семикратным криком кричали они, шестикратным криком кричали они.

Тогда выбежал третий сын. Недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. Иначе твоего третьего сына убьют. Разве тебе не жалко?

Отец не сказал ни слова. Сын повернулся, вышел, недолго ходил на улице, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец не сказал ни слова. Повернулся его сын, едва вышел, как семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили его голову Торуму. С семикратным криком была посвящена его голова Торуму, с шестикратным криком была посвящена его голова Торуму. Кожа с его головы была снята, на верхушку дерева заброшена.

Тогда выбежал четвертый сын. Недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Отец, будь добр, дай мне свой панцирь. Иначе убьют твоего четвертого сына. Неужели тебе не жалко?

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Отец, будь добр, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец не сказал ни слова. Сын повернулся, едва вышел, семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили его голову Торуму. С семикратным криком была посвящена его голова Торуму, с шестикратным криком была посвящена его голова Торуму.

Затем вышел пятый сын, недолго ходил, вошел:

- Отец, дай мне свой панцирь.

Отец вообще не разговаривает. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. Иначе убьют твоего пятого сына, неужели тебе не жалко?

Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец вообще не разговаривает. Сын повернулся, вышел, его голову семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили Торуму. С семикратным криком была посвящена его голова Торуму, с шестикратным криком была посвящена его голова Торуму. Кожа с его головы была снята, на верхушку дерева заброшена.

Тогда вышел шестой сын. Недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. Иначе убьют твоего шестого сына. Неужели тебе не жалко?

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, едва вышел, его голову семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили Торуму. С семикратным криком была посвящена его голова Торуму, с шестикратным крипом была посвящена его голова Торуму. Кожа с его головы была снята, на верхушку дерева заброшена.

Тогда выбежал седьмой сын. Недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь.

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. Иначе убьют твоего седьмого сына, неужели тебе не жалко?

Отец сидит в полном молчании. Сын повернулся, недолго ходил, вошел:

- Будь добр, отец, дай мне свой панцирь. С телом голым, как меня мать родила, меня убьют.

Отец сидит в полном молчании. Его сын повернулся, едва вышел, его голову семь каменноглазых богатырей, крича, посвятили Торуму. С шестикратным криком была посвящена его голова Торуму, с семикратным криком была посвящена его голова Торуму. Кожа с его головы была снята, на верхушку дерева заброшена.

Тогда встал отец, надел свой панцирь, схватил свой меч, выбежал. Когда он вышел, уже разбежались семь каменноглазых богатырей.

Потом они жили долго, жили коротко. Пока они так жили-поживали, его седьмая, младшая сноха родила сына. Сын подрастает за день на пядь, подрастает на ширину ладони. Пока они так жили-поживали, подрос внук и стал бегать. Наступил день, когда, бегая по улице, внук подумал: "Скажу дедушке, пусть он сделает мне лук, стрелу". Зашел, говорит дедушке:

- Дедушка, сделай мне лук, стрелу.

Дедушка сделал ему лук, стрелу. Дедушка говорит:

- Твой лук, твоя стрела готовы. Не ходи за дом, нельзя.

Его стрела, лук были готовы. Много сотворенных Торумом дней бегает он по улице. Наступил день, когда он, играя на улице, спустил стрелу. Она упала у края моря. Он сбежал к морю - вся его стрела унизана рыбой сырком. Он вынул ее из воды и бегом к двери.

- Дедушка, открой дверь, я добыл много рыбы.

Дедушка говорит:

- Недавно ты попросил у меня имя. Пусть славится твое имя: Богатырь с Вертелом для Весенней Сушки Рыбы, пусть славится твое имя: Богатырь с Вертелом для Осенней Сушки Рыбы*.

* (Герой нанизал рыбу на стрелу, как на вертел для сушки, и дедушка дает ему богатырское имя по этому его подвигу.)

Так они жили-поживали. Наступил день, когда дедушка сидел обнаженной спиной к огню. Внук заметил на его спине раны длиной в пядь:

- Дедушка, что это за раны у тебя?

- Это рубцы, накусанные вшами*.

* (Дедушка говорит, что рубцы накусаны вшами, так как боится, что внук спросит об отце, если дедушка будет рассказывать о сражениях.)

Внук оставил его в покое. Наступил день, когда внук, играя на улице, спустил стрелу. Она упала позади дома. Он пошел за дом, взглянул на вершину дерева - висят семь скальпов. Побежал он домой, вошел, говорит дедушке:

- Почему вы утаили от меня отца и братьев моего отца? Дедушка, дай мне свой панцирь. Я пойду искать разрушительную месть за своего отца*. Кончится мое мясо, пусть мои кости ищут месть, кончатся мои кости, пусть мой костный мозг ищет месть**.

* (Кровная месть за убитых родственников, особенно за отца, - одна из важнейших тем в героических сказаниях хантов и манси.)

** ("Кончится мое мясо, пусть мои кости ищут месть" - это часто встречающееся в фольклоре хантов и манси выражение означает, что герой готов мстить до конца.)

Дедушка говорит:

- У тебя еще слишком нежная рука, у тебя еще слишком нежная нога. Куда ты придешь? Вырастешь, тогда пойдешь искать отца и его братьев.

На это он не сказал ни слова, повернулся, вышел. Куда глаза глядят, туда он шагает. Долгое время шагает он долго, короткое время шагает он коротко. Пока он так шагает, встречается ему медведь. Он схватил его за оба уха, начал бить о дерево:

- Без отца, без матери! Почему ты преградил мне путь?

Избил его в пыль и прах, бросил в сторону от дороги. Затем дальше шагает. Долгое время шагает он долго, короткое время шагает он коротко. Пока он так шагает, тот же медведь навстречу идет.

- Скотина без отца, без матери! Почему ты преградил мне путь?

Схватил его за оба уха, начал бить о дерево. Избил его в пыль и прах, бросил в сторону от дороги. Затем дальше шагает. Долгое время шагает он долго, короткое время шагает он коротко. Пока он так шагает, навстречу идет тот же медведь.

- Скотина без отца, без матери! Почему ты преградил мне путь? Мой путь долгий. Если я так буду идти, то как я приду?

Схватил он его за оба уха, начал бить о дерево. Избил его в пух и прах, бросил в сторону от дороги. Затем дальше шагает. Долгое время шагает он долго, короткое время шагает он коротко. Пока он так шагает, навстречу ему идет, улыбаясь, дедушка:

- Внучек, ты меня чуть не убил! Трижды ты бил меня о дерево. Моя душа чуть не вышла.

Снял свой панцирь:

- Внучек, возьми этот панцирь.

- Ты, без отца, без матери! Что мне делать с твоим панцирем? Оставь свой панцирь, который пожалел! Ты дал убить всех братьев моего отца и отца. Почему ты пожалел тогда дать?

- Если не берешь панцирь, я дам тебе клубок ниток. Куда клубок зайдет, туда и ты заходи.

Затем поцеловал его дедушка, и он пошел дальше. Долгое время шагает он долго, короткое время шагает он коротко. Куда клубок заходит, туда и он заходит. Пока он так шел, пришел к берегу моря. На другой стороне моря то ли облако, то ли город. Взял он клубок из сумки, бросил его через море. Появился мост такой ширины, что он мог перейти. Затем он перешел через море. Пришел на другую сторону моря. Сошел на берег - и вот он попал в город, населенный семью каменноглазыми богатырями.

Носящие воду женщины начали над ним смеяться:

- Внук старика Лампаск, старика Вампаск, Богатырь с Вертелом для Весенней Сушки Рыбы, Богатырь с Вертелом для Осенней Сушки Рыбы, ты пришел искать разрушительную месть за отца, ты пришел искать разрушительную месть за мать?*

* ("Разрушительную месть за мать" - параллелизм, так как мать героя жива.)

Затем его светлый отец, живущий на седьмом небе с коньковыми балками и дымоходом, вылил на него чашку, полную темной крови, вылил на него чашку, полную мрачной крови *.

* (Т. е. герой пришел в ярость.)

Затем он вошел в дом, населенный семью каменноглазыми богатырями. Встал у двери около чувала. Семь каменноглазых богатырей сидят за столом, вкушая в изобилии пищу.

- Внук старика Лампаск, внук старика Вампаск, Богатырь с Вертелом для Весенней Сушки Рыбы, Богатырь с Вертелом для Осенней Сушки Рыбы, ты пришел искать разрушительную месть за отца или ты пришел искать разрушительную месть за мать? Не гневайся и не сердись! Садись за наш стол есть и пить! Мы дадим тебе в жены без калыма, в жены без выкупа младшую сестру из наших семи сестер.

Едва кончилась эта речь, Богатыря с Вертелом для Весенней Сушки Рыбы, с Вертелом для Осенней Сушки Рыбы привели в другой дом. Его посадили на пары с пологом, на огонь поносили большой семидонный котел, наполнили рыбой:

- Вари этот котел. Сварится котел, тогда приведем сюда твою невесту*.

* (Одной из единиц измерения времени у обских угров служил срок, необходимый для того, чтобы закипела вода в котле.)

Начал он греть котел. Потом посидел недолго, на дымоход дома села птичка:

- Сиськы, тев, тев! Внук старика Лампаск, внук старика Вампаск, дверь твоего дома закрыта и в четырех углах заложен огонь, дно твоего котла забито доской.

Он прогнал птичку:

- Ты, без отца, без матери! Зачем меня обманываешь? Я получу жену.

Затем пошел к котлу, начал его греть. Пошел к парам, улегся. Недолго лежал, на дымоход дома села птичка:

- Сиськы, тев, тев! В четырех углах твоего дома заложен огонь, дверь твоя закрыта, дно котла забито доской.

На это он прогнал птичку:

- Скотина без отца, без матери, почему ты меня обманываешь? Я получу жену без калыма, жену без выкупа!

Потом начал греть свой котел. Пошел к нарам, улегся. Недолго лежал, на дымоход дома села птичка:

- Сиськы, тев, тев! Внук старика Лампаск, старика Вампаск! В четырех углах твоего дома появился огонь.

Он подскочил, подбежал к двери - дверь только гудит! Начал он вымаливать у своего отца, мужчины верхнего неба, панцирь с мелкими ячейками:

- Спусти, отец, панцирь и спусти меч!

Едва эта речь кончилась, упал со звоном панцирь с мелкими ячейками. Тогда надел он панцирь, оперся о меч, выпрыгнул. Когда он выпрыгнул - стоят тут семь каменноглазых богатырей, голые, как мать родила. Светлый отец, живущий на седьмом небо с коньковыми балками и дымоходом, облил его чашкой темной крови, и начал он рубить. Долгое время рубил он долго, короткое время рубил он коротко. Однажды почувствовал тяжесть на правой руке. Остановился вытереть пот. Остановился, взглянул на свою руку: это его жена схватила руку! Он схватил ее, сдавил, сжал, засунул в нагрудный карман.

Затем обежал он город - все семь каменноглазых богатырей убежали. Вырывая у них один волос, вырывая у них два волоса*, начал их преследовать. Долго ли, коротко ли бежал, догнал их. Они сидят на согнутом дерево**, вытирая нот. Натянул он свой лук, свою стрелу; потянув одно плечо, отпустил руку. Семерых каменноглазых богатырей насадил на одну стрелу. Затем он снял у них скальпы, забросил на вершину дерева:

* (Т. е. преследуя по пятам.)

** (Богатыри-силачи согнули лиственницу и сели на нее.)

- Пусть вас обвевает ветер на месте весенней чайки, осенней чайки*.

* ("Пусть вас обвевает ветер на месте весенней чайки, осенней чайки" - выражение, часто встречающееся в обско-угорском фольклоре, особенно в обрядовых формулах, связанных с жертвоприношениями.)

Затем дальше пошел. Долго шел, коротко шел, пришел к берегу моря. Вынул свой клубок из нагрудного кармана, бросил его через море. Появился мост, по которому он мог идти. Перешел он на другую сторону моря, смотал свой клубок, засунул в нагрудный карман. Потом дальше пошел. Долгое время идет долго, короткое время идет коротко. Если снег падает, он вспоминает зиму; если дождь идет, он вспоминает лото. Долго шел, коротко шел, прибыл в город. Его дедушка состарился, и его мать состарилась, и жены братьев его отца состарились.

Затем он вынул свою жену из нагрудного кармана, бросил ее на пол. В рост взрослой женщины стояла она тут, высотой в высокую женщину стояла она тут. Они устроили большой пир для всей деревни, устроили большой пир для всего города. Месяц ели, поделю ели. Бедная женщина и бедный мужчина облизывали пальчики и большие пальцы. И теперь они живут в счастье и довольстве.

предыдущая главасодержаниеследующая глава










© Злыгостев А. С., дизайн, подборка материалов, оцифровка, статьи, разработка ПО 2001–2020
Елисеева Людмила Александровна консультант и автор статей энциклопедии
При использовании материалов проекта (в рамках допустимых законодательством РФ) активная ссылка на страницу первоисточник обязательна:
http://mifolog.ru/ 'Мифологическая энциклопедия'
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь