XXXIV Ростеван узнает о тайном отъезде Автандила

815

 Ныне песнь начну другую, провожу я удальца. 
 В этот день Ростам не принял посетителей дворца, 
 На рассвете встал он гневен, огнедышит без конца, 
 Повелел позвать вазира; вводят - нет на нем лица.

816

 Видит царь: вазир заходит во дворец, потупя взор. 
 Говорит Ростам: «Забыл я твой вчерашний разговор. 
 «Сильно ты меня обидел, не приду в себя с тех пор, 
 «Сознаю, что дал, любезный, я тебе лихой отпор.

817

 «Что заставило, не помнишь, так меня рассвирепеть? 
 «Точно сказано в науках: «Огорченье - горя сеть». 
 «Знай, сердить меня не надо, рассуди - так лучше зедь! 
 «А теперь скажи все снова и на мой вопрос ответь!»

818

 И вазир опять Ростану о вчерашнем говорит; 
 Царь прослушал и спаспету передать тотчас велит: 
 «Коль тебя сочту я умным, буду родом я левит, 
 Замолчи, - коль не желаешь, чтоб навек забыл твой вид».

819

 От царя вазир выходит. Перед ним скорбящий дом. 
 Об отъезде Автандила - слышит - плачут все кругом. 
 «Не войду в дарбаз, - он молвит. - Помню я вчерашний гром. 
 «Пусть идет, кто смел. Что сделал, я жалею и о том».

820

 Видит царь: вазир не входит - и послал за ним людей. 
 Те, войти к царю не смея, остаются у дверей. 
 Царь Ростан объят сомненьем и тоскует все сильней. 
 Молвит: «Видно, тот умчался, кто один и ста храбрей».

821

 Царь печальный Автандила вспомнил, голову склонив, 
 И велел позвать вазира, неутешен и тосклив. 
 «Пусть придет и все расскажет, пусть войдет он, хоть и лжив». 
 И вазир. зходя к владыке, побледнел и еле жив.

822

 Чуть вошел он, взор владыки вновь его бросает в жар. 
 «Значит, как луна, угасло паше солнце!?» - молвит царь. 
 Все сказал вазир, как было, кто тайком нанес удар: 
 «Да не светит нам светило. Дар для нас не Дар, как встарь».

823

 Вновь, заслышав эти речи, поднял царь ужасный крик, 
 Молвит плача: «О, питомец, не засветит нам твой лик!» 
 Рвал он бороду и щеки, страх придворных был велик. 
 «Ты куда ушел, и где же столп твоих лучей поник?

824

 «Если разум твой с тобою, ты не в горе одиноком. 
 «Что же делать мне, питомец? Дом мой в сумраке глубоком, 
 «Вняв другим, меня ты бросил в одиночестве жестоком, 
 «Мне страдать, пока с тобою я не встречусь ненароком!

825

 «Не узрю тебя веселым, гордо едущим с охоты, 
 «Украшенье майдана - стана стройного красоты, 
 «Не услышу этот голос, что звучал напевом оды. 
 «Без тебя все мне впустую - этот трон и эти своды.

826

 «Не сразит тебя и голод, хоть пути твои постылы, 
 «Лук тугой тебя прокормит, стрел твоих остры напилы, 
 «Одолеть твои страданья бог тебе прибавит силы. 
 «Но когда умру, питомец, кто ж заплачет у могилы?»

827

 И пронесся плач повсюду, собралась толпа народа, 
 Рвали бороды на клочья хасы всяческого рода, 
 Стонам самобичеванья гулко вторила природа. 
 «Отвернулось солнце,- молвят, - мрак - удел людского рода»..

828

 И с рыданьем, воздыхая, царь встречал в дарбазе знать, 
 Молвит: «Гляньте, светит скупо нам светила благодать. 
 «Чем пред ним мы провинились, что ушел от нас, как тать? 
 «У кого ж найдет спасенье опечаленная рать?»

829

 Долго плакали, рыдали и утихли много позже. 
 Царь спросил: «Один уехал иль слуга поехал тоже?» 
 Шермадин вошел со страхом - очи царские всё строже 
 И вручил он завещанье; жизнь ему - страданий ложе.

830

 «Я нашел листы вот эти в спальне, сложенными в ряд, 
 «Рвали волосы там слуги, рассыпая слезный град. 
 «Он уехал одинокий, брошен им и стар и млад, 
 «Казни лютой я достоин, цвету жизни я не рад!»

831

 Прочитавши завещанье, все заплакали опять. 
 Царь велел: «Доспехов пышных пусть не носит наша рать. 
 «Вдов, и сирот, и увечных на молитву всех созвать. 
 «Чтоб в пути сошла к герою сил небесных благодать».