Возвращение и гибель птицы-разведчицы

В это время птица, чье тело,
Как сама земля, велико,
К устью Желтой реки прилетела,
В облаках паря высоко,
И губительным блеском блестела,
В гуще множеств небес кружа.
И тогда, сын Саган-Гэрэла,
Кликнул птицу Эрхэ-тайжа.
Кличет, кличет ее, но птица
Не желает на землю спуститься.

Заколол он кобылу буланую 
С жиром в восемь перстов толщиной, 
Отвергает еду нежеланную 
Птица, равная шири земной. 
Из бесправного черного люда 
Отобрал он раба одного, - 
Не спустилась птица, покуда 
Ханский сын не зарезал его, 
А потом с небосвода раскрытого, 
Два крыла широко распахнув, 
Опустилась на грудь убитого 
И, серебряный вытянув клюв, 
Грудь раба насквозь проклевала 
И, насытившись до отвала, 
Утолила жажду свою 
Человеческой кровью красною 
И глотала с алчностью властною 
Остывающую струю.

Все три хана Желтой долины, 
Шарагольские властелины, 
Птицу-хищницу, соглядатая, 
Напоив и насытив сперва, 
Стали слушать ее слова. 
Вот разведчица эта крылатая 
Сыплет речи свои свысока, 
Как монеты из кошелька: 
"Молодую круглую землю
Облетела я троекратно 
И теперь вернулась обратно. 
Молодую круглую землю 
Осмотрела четырехкратно. 
И, хотя земля необъятна, 
Я красавицы ни одной 
Не нашла на шири земной, 
Что сравнилась бы с солнцем-луной, 
Что сияла бы ярче созвездий! 
Ничего не узнав о невесте, 
Я достигла счастливого края, 
Где река Мунхэ, закипая, 
По долине Морэн величаво 
Устремила чистые воды, 
Где цветет, не зная невзгоды, 
Ранних жаворонков держава, 
Где Гэсэр - предводитель племен, 
Где - Гэсэра жена вторая - 
Всех чарует Урмай-Гохон, 
Блеском правой щеки затмевая 
Свет вечерний, закатный свет, 
Блеском левой щеки затмевая 
Свет восточный, ясный рассвет. 
Как пройдет походкою гибкой, 
Ей навстречу травы звенят, 
Улыбнется светлой улыбкой - 
Одарит овец и ягнят.

Подчиняясь вашим наказам, 
Я оценивала ее
Острым разумом, острым глазом, 
Проницательностью удвоенным, 
Но, заметив меня, с приказом 
К тридцати и трем своим воинам 
Обратился дядя Гэсэра. 
Так нойон Саргал повелел: 
"Залетевшую в наш предел, 
Эту птицу вы повалите, 
Пусть пронзят ваши стрелы остро 
Головы ее серебро, 
Золотую грудь прострелите, 
Прострелите оба крыла, 
Чтобы гибель она обрела. 
Наш Гэсэр сейчас на охоте,
Где-то скачет на вольном просторе. 
Если птицу вы не убьете, 
Будет нашей державе горе 
От пернатого соглядатая!"

И тогда, испугом объятая,
Улетела я на восток,
Я в пылиночку сократилась,
Я в былиночку превратилась.
Но какой-то красивый стрелок,
С юной силою удалою,
Вдруг настиг меня меткой стрелою.
Я с трудом свою жизнь спасла,
Уронив перо из крыла...

Я летала в небесном пространстве, 
Я устала от дальних странствий, 
Поистерлось груди моей золото. 
Я на родину вечного холода 
Улечу и лягу на отдых 
В ледовитых холодных водах. 
Я три года там отдохну!"

Так сказав, она улетела 
В чужедальнюю ту страну, 
И ее огромное тело, 
Растолкав на пути облака, 
Рассекая лучи восхода, 
Застилало шов небосвода, 
Что белел белей молока.

Призадумались властелины, 
Эти ханы Желтой долины, 
Услыхав донесенья слова, 
И решили: птица права. 
Но они испугались: "Птица, 
Что всей шири земной равна, 
Даже в думах своих - кровопийца, 
Изверг даже в объятиях сна! 
Нам сулит она горькое горе: 
Вдалеке отдохнув до поры, 
Эта птица очистит вскоре 
Наши изгороди и дворы 
От животных четырехногих, 
От людей очистит двуногих 
Наши юрты-дома при дорогах 
И кочевья в степной глуши - 
Не оставит нам ни души!"

Так подумав, Саган-Гэрэл
Сыну-первенцу повелел:
"Ты возьми плетеный ремень
И ступай - будет ночь или день -
По следам непомерной птицы,
Что равна всей шири земной.
Как дойдешь до холодной границы,
Как дойдешь до страны ледяной,
Как дойдешь до воды ледовитой -
Ты ударь плетеным ремнем
Эту птицу, объятую сном:
Может белый ремень знаменитый
На пятьсот растянуться шагов.
Так во время сна излови ты
И свали в поток ледовитый
Ту, что всех опасней врагов,
Ту, что даже во сне - кровопийца,
Ту, что создана для грабежа,
Ту, что в помыслах даже - убийца!"

Сын Сагана, Эрхэ-тайжа, 
Стал преследовать черную птицу, 
Что равна всей шири земной. 
Перешел он страны ледяной 
Вечно стынущую границу 
И увидел птицу-убийцу, 
Что спала долголетним сном 
Возле серой воды ледовитой. 
Он взмахнул своим белым ремнем, 
И плетеный ремень знаменитый 
На пятьсот растянулся шагов. 
Был конец этой птицы таков: 
Он поймал ее, черную, сонную, 
В воду бросил ее ледовитую, 
Неожиданно потрясенную 
И поэтому гневно-сердитую!