Василий Буслаевич и новгородцы

В славном Великом Новеграде
А и жил Буслай до девяноста лет;
С Новым-городом жил - не порочился,
Со мужики новогородскими
Поперек словечка не говаривал.
Живучи, Буслай состарился,
Состарился и переставился.
После его веку долгого
Оставалося его житье-бытье
И все имение дворянское;
Осталася матера вдова,
Матера Амелфа Тимофеевна,
И оставалося чадо милое,
Молоды сын Василий Буслаевич.
Будет Васенька семи годов,
Отдавала матушка родимая,
Матера вдова Амелфа Тимофеевна,
Учить его во грамоте,
А грамота ему в наук пошла;
Присадила пером его писать -
Письмо Василью в наук пошло;
Отдавала петью учить церковному -
Петье Василью в наук пошло.
А и нет у нас такого певца
Во славном Новегороде
Супротив Василья Буслаева.
Поводился ведь Васька Буслаевич
Со пьяницы, с безумницы,
С веселыми удалыми добрыми молодцы,
Допьяна уж стал напиватися,
А и, хотя в городе, уродует:
Которого возьмет он за руку -
Из плеча тому руку выдернет;
Которого заденет за ногу -
То из гузна ногу выломит;
Которого хватит поперек хребта -
Тот кричит, ревет, окорачь ползет.
Пошла-то жалоба великая.
А и мужики новогородские,
Посадские, богатые,
Приносили жалобу они великую
Матерой вдове Амелфе Тимофеевне
На того на Василья Буслаева.
А и мать-то стала его журить-бранить,
Журить-бранить, его на ум учить.
Журба Ваське невзлюбилася;
Пошел он, Васька, во высок терем,
Садился Васька на ременчатый стул,
Писал ярлыки скорописчаты,
О мудрости слово поставлено:
"Кто хочет пить и есть из готового,
Валися к Ваське на широкий двор,
Тот ней и ешь готовое
И носи платье разноцветное!"
Рассылал те ярлыки со слугой своей
На те улицы широкие
И на те частые переулочки;
В то же время поставил Васька чан середи двора,
Наливал чан полон зелена вина,
Опускал он чару в полтора ведра.
Во славном было во Новеграде,
Грамотны люди шли,
Прочитали те ярлыки скорописчаты,
Пошли ко Ваське на широкий двор,
К тому чану, зелен у вину.
Вначале был Костя Новоторженин;
Пришел он, Костя, на широкий двор,
Василий тут его опробовал:
Стал его бити червленым вязом,
В половине было налито
Тяжела свинцу чебурацкого,
Весом тот вяз был во двенадцать пуд;
А бьет он Костю по буйной голове -
Стоит тут Костя, не шевельнется,
И на буйной голове кудри не тряхнутся.
Говорил Василий сын Буслаевич:
"Гой еси ты, Костя Новоторженин!
А и будь ты мне названый брат,
И паче мне брата родимого".
А и мало время позамешкавши,
Пришли два брата боярчонка
Лука и Моисей, дети боярские,
Пришли ко Ваське на широкий двор;
Молоды Василий сын Буслаевич
Тем молодцам стал радошен и веселешенек.
Пришли тут мужики Залешена,
И не смел Василий показатися к ним.
Еще тут пришло семь братов Сбродовичи,
Собиралися, сходилися
Тридцать молодцов без единого,
Он сам, Василий, тридцатый стал:
Какой зайдет - убьют его,
Убьют его, за ворота бросят.
Послышал Васенька Буслаевич -
У мужиков новгородскиих
Канун варен, пива ячные;
Пошел Василий со дружиною,
Пришел во братчину в Николшину:
"Немалу мы тебе сыпь платим,
За всякого брата по пяти рублев".
А за себя Василий дает пятьдесят рублев.
А и тот-то староста церковный
Принимал их во братчину в Николшину;
А и зачали они тут канун варен пить,
А и те-то пива ячные.
Молоды Василий сын Буслаевич
Бросился на царев кабак
Со своею дружиною хороброю;
Напилися они туто зелена вина
И пришли во братчину в Николшину.
А и будет день ко вечеру;
От малого до старого
Начали уж ребята боротися,
А в ином кругу в кулаки битися;
От той борьбы от ребячей,
От того бою от кулачного
Началася драка великая;
Молоды Василий стал драку разнимать,
А иной дурак зашел с носка,
Его по уху оплел;
А и тут Василий закричал громким голосом:
"Гой еси ты, Костя Новоторженин,
И Лука, Моисей, дети боярские!
Уже, Ваську, меня бьют".
Поскакали удалы добры молодцы,
Скоро они улицу очистили,
Прибили уже много до смерти,
Вдвое, втрое перековеркали,
Руки, ноги переломали, -
Кричат, ревут мужики посадские.
Говорит тут Василий Буслаевич:
"Гой еси вы, мужики новогородские!
Бьюсь с вами о велик заклад:
Напускаюсь я на весь Новгород
Битися, дратися
Со всею дружиною хороброю;
Тако вы меня с дружиною побьете,
Новым-городом,
Буду вам платить дани-выходы
По смерть свою,
На всякий год но три тысячи;
А буде же я вас побью
И вы мне покоритеся,
То вам платить мне такову же дань!"
И в том-то договору руки они подписали.
Началась у них драка-бой великая.
А мужики новогородские
И все купцы богатые,
Все они вместе сходилися,
На млада Васютку напускалися,
И дерутся они день до вечера.
Молоды Василий сын Буслаевич
Со своей дружиною хороброю,
Прибили они во Новеграде,
Прибили уже много до смерти,
А и мужики новгородские догадалися,
Пошли они с дорогими подарки
К матерой вдове Амелфе Тимофеевне:
"Матера вдова Амелфа Тимофеевна!
Прими у нас дороги подарочки,
Уйми свое чадо милое,
Василья Буслаевича".
Матера вдова Амелфа Тимофеевна
Принимала у них дороги подарочки,
Посылала девушку-чернавушку
По того Василья Буслаева.
Прибежала девушка-чернавушка,
Сохватала Ваську во белы руки,
Потащила к матушке родимой,
Притащила Ваську на широкий двор;
А и та старуха неразмышлена
Посадила в погреба глубокие
Молода Василья Буслаева,
Затворяла дверьми железными,
Запирала замки булатными.
А его дружина хоробрая
Со теми мужики новгородскими
Дерутся-бьются день до вечера.
А и та-то девушка-чернавушка
На Волх-реку ходила по воду;
А взмолятся ей тут добры молодцы:
"Гой еси ты, девушка-чернавушка!
Не подай нас у дела у ратного,
У того часу смертного".
И тут девушка-чернавушка,
Бросала она ведро кленовое,
Брала коромысло кипарисово,
Коромыслом тем стала она помахивати
По тем мужикам новгородскиим,
Прибила уж много до смерти.
И тут девка запыхалася,
Побежала ко Василью Буслаеву,
Срывала замки булатные,
Отворяла двери железные:
"А и спишь ли, Василий, или так лежишь?
Твою дружину хоробрую
Мужики новогородские
Всех прибили, переранили,
Булавами буйны головы пробиваны".
Ото сна Василий пробужается,
Он выскочил на широкий двор,
Не попала палица железная,
Что попала ему ось тележная.
Побежал Василий по Новугороду,
По тем по широким улицам 
Стоит тут старец Пилигримище,
На могучих плечах держит колокол,
А весом тот колокол во триста пуд;
Кричит тот старец Пилигримище:
"А стой ты, Васька, не попархивай,
Молоды глуздырь, не полетывай!
Из Волхова воды не выпити,
Во Новеграде людей не выбити;
Есть молодцов супротив тебя,
Стоим мы, молодцы, не хвастаем".
Говорил Василий таково слово:
"А и гой еси, старец Пилигримище!
А и бился я о велик заклад
Со мужики новогородскими,
Опричь почестного монастыря,
Опричь тебя, старца Пилигримища;
Во задор войду - тебя убью".
Ударил он старца во колокол
А и той-то осью тележною -
Качается старец, не шевельнется;
Заглянул он, Василий, старца под колоколом,
А и во лбе глаз - уж веку нету.
Пошел Василий по Волх-реке,
А идет Василий по Волх-реке,
По той Волховой по улице;
Завидели добрые молодцы,
А его дружина хоробрая,
Молода Василья Буслаева -
У ясных соколов крылья отросли,
У них-то, молодцов, думушки прибыло.
Молоды Василий Буслаевич
Пришел-то молодцам на выручку;
Со теми мужики новогородскими
Он дерется-бьется день до вечера.
А уж мужики покорилися,
Покорилися и помирилися,
Понесли они записи крепкие
К матерой вдове Амелфе Тимофеевне;
Насыпали чашу чистого серебра,
А другую чашу красного золота,
Пришли ко двору дворянскому,
Бьют челом, поклоняются:
"Государыня-матушка,
Принимай ты дороги подарочки,
А уйми свое чадо милое,
Молода Василья со дружиною;
А и рады мы платить
На всякий год по три тысячи,
На всякий год будем тебе носить:
С хлебников по хлебику,
С калачников по калачику,
С молодиц повенечное,
С девиц повалешное,
Со всех людей со ремесленных,
Опричь попов и дьяконов".
Втапоры матера вдова
Амелфа Тимофеевна
Посылала девушку-чернавушку
Привести Василья со дружиною.
Пошла та девушка-чернавушка;
Бежавши, та девка запыхалася;
Нельзя пройти девке по улице,
Что полтеи по улице валяются
Тех мужиков новогородскиих.
Прибежала девушка-чернавушка,
Сохватила Василья за белы руки,
А стала ему рассказывати:
"Мужики пришли новогородские,
Принесли они дороги подарочки,
И принесли записи заручные
Ко твоей сударыне-матушке,
К матерой вдове Амелфе Тимофеевне".
Повела девка Василья со дружиною
На тот на широкий двор,
Привела-то их к зелену вину.
А сели они, молодцы, во единый круг,
Выпили ведь по чарочке зелена вина,
Со того уразу молодецкого
От мужиков новгородских.
Скричат тут ребята зычным голосом:
"У мота и у пьяницы,
У млада Васютки Буслаевича,
Не упито, не уедено,
Вкрасне хорошо не ухожено,
А цветного платья не уношено,
А увечье на век залезено".
И повел их Василий обедати
К матерой вдове Амелфе Тимофеевне.
Втапоры мужики новогородские
Приносили Василью подарочки,
Вдруг сто тысячей,
И затем у них мирова пошла;
А и мужики новгородские
Покорилися и сами поклонилися.