[ПОБЕДА БХИМАСЕНЫ]

 Все родичи Кичаки, с плачем всеобщим, 
 Пришли и склонились в тоске над усопшим. 

 Подобен он был, - все увидели в страхе, - 
 Ножом изуродованной черепахе! 

 Затем выносить его стали наружу, 
 Чтоб почесть воздать погребальную мужу. 

 Тогда, совершая обряд похоронный, 
 Служанку увидели возле колонны. 

 Вскричали: «В сей смерти она виновата, 
 Убить ее надо, исчадье разврата! 

 Нет, с Кичакой вместе сожжем ее лучше, 
 Пусть близостью с ней насладится могучий!» 

 «Хотим ее сжечь, - обратились к Вирате, - 
 Повинна она в нашей тяжкой утрате. 

 Согласен?» И царь разрешил недостойным. 
 Пусть быстро сожгут ее вместе с покойным. 

 Толпа, на мгновенье оставив останки, 
 Крича, подступила к дрожащей служанке. 

 Связали красавицу с дивным сложеньем, 
 Пошли, чтобы дело закончить сожженьем. 

 Тогда, уносимая злобной толпою, 
 К мужьям обратилась царица с мольбою: 

 «Гандхарвы, ужель я покинута вами? 
 Влекут меня родичи Кичаки в пламя! 

 Гандхарвы, чьи стрелы блестят, как зарницы, 
 И грому подобно гремят колесницы, 

 Услышьте, жена вас о помощи просит: 
 В костер меня род Сутапутры уносит!» 

 Вскочил Бхимасена с обличием грозным, - 
 Он внял всей душою тем жалобам слезным. 

 Вскричал: «О сайрандхри, бояться не надо. 
 Иду я, защита твоя и ограда!» 

 Одежды сменил он, и в ярком наряде 
 Он выскочил, чтобы помочь Драупади. 

 Из хода Бхима побежал потайного, 
 Взволнованный, вала достиг крепостного, 

 И дерево с корнем он вырвал из вала, 
 Помчался туда, где толпа бушевала. 

 То дерево поднял он вместе с листвою, - 
 Бог смерти, казалось, грозит булавою! 

 На родичей Кичаки, с бешенством гнева, 
 Длиной в десять вьяма обрушил он древо. 

 На землю упали деревья и люди, 
 Сплетаясь в единой низвергнутой груде. 

 Их так устрашил полубог разъяренный, 
 Что быстро прервали обряд похоронный. 

 Увидев: земля под гандхарвой трясется, - 
 Весь род, собиравшийся сжечь полководца, 

 Воскликнул: «Свирепость гандхарвы измерьте: 
 Он Яме подобен, властителю смерти! 

 Отпустим служанку, жену полубога, - 
 Да сразу развеются страх и тревога!» 

 Свободу вернули они Драупади 
 И ринулись в город спасения ради. 

 Воитель ударил их древом с листвою, 
 Как Индра стрелою своей громовою, - 

 Сто пять из бегущих легли без движенья. 
 Сказал он супруге слова утешенья: - 

 «О робкая, видишь, убиты злодеи, 
 Не бойся, домой возвратись поскорее, 

 На кухню пойду я дорогой другою...» 
 Сто пять уничтожил он мощной рукою, 

 Казалось, в лесу повалились деревья 
 И кровоточили на месте корчевья. 

 Сто пять полегли, неподвижны, безгласны, 
 И был сто шестым Сутапутра всевластный. 

 Сто пять полегли от единого взмаха, - 
 И люди замолкли, исполнены страха. 

 Явились к царю потрясенные слуги. 
 «Гандхарвой убиты, - сказали в испуге, - 

 Сородичи Кичаки, сто или боле. 
 Как будто на камни рассыпалась в поле 

 Гора, что ударом расколота грома! 
 А эта сайрандхри, наверное, дома, 

 Но гибель над городом нашим нависла: 
 С гандхарвами грозными биться нет смысла, 

 Жена их, сайрандхри, - предмет вожделенья, 
 Мужчин доведет она до исступленья! 

 Подумай, как с ней поступить, ибо вскоре 
 Державе твоей причинит она горе». 

 Вирата велел: «Похороним с почетом 
 Сородичей мертвого Кичаки, счетом 

 Сто пять, - да сгорят, как и надо мужчинам, 
 Они на костре погребальном едином 

 В своих драгоценных камнях, с благовоньем. 
 Когда же мы наших друзей похороним, 

 Да скажет красивой служанке царица: 
 «Наш царь от гандхарвов погибнуть боится, 

 Иди куда хочешь дорогой своею...» 
 Я сам это слово сказать ей не смею: 

 Гандхарвов страшусь я! А скажет царица, - 
 Так разве на женщину будут сердиться?» 

 Избавясь от смерти, с весельем во взгляде, 
 Меж тем направлялась домой Драупади, - 

 Как лань, что от тигра умчаться сумела. 
 Омыла царица одежду и тело. 

 Завидев гандхарвов жену молодую, 
 Пред ней разбегалась толпа врассыпную, 

 Глаза закрывались от страха у многих, 
 Иные в смятенье тряслись на дорогах. 

 Царевна панчалов пришла к Бхимасене, 
 Сказала, как цвет улыбаясь весенний 

 И взглядами слово свое объясняя: 
 «Властитель гандхарвов, тобой спасена я!» 

 «Мужья твои, - ей отвечал Бхимасена, - 
 Везде исполняют свой долг неизменно». 

 Вот Арджуна, Завоеватель Добычи, 
 Нарядной гурьбой окруженный девичьей, 

 Из дома для танцев пришел, грознолицый. 
 Сказали царевне его ученицы: 

 «О, счастье, сайрандхри, свободна ты снова, 
 Спаслась ты от родичей Кичаки злого!» 

 Спросил Бриханнада: «Сайрандхри, поведай, - 
 О, как от злодеев ушла ты с победой?» 

 Она: «Бриханнада, тебе что за дело 
 До бедной служанки? Ты пляшешь умело, 

 Без горя на женской живешь половине, - 
 Что можешь ты знать о страданьях рабыни? 

 Вопрос ты мне задал, плясун, для того ли, 
 Чтоб высмеять все мои муки и боли?» 

 А тот: «Посмотри, я сравнялся с животным, 
 Но мукам не внемлю ль твоим неисчетным?» 

 Не ведая страха, сияя, как вешний 
 Цветник, Драупади явилась к Судешпе. 

 «Иди куда хочешь, - сказала царица, - 
 Затем, что Вирата гандхарвов боится. 

 А так ты красива, о тонкая в стане, 
 Что всюду рождаешь ты сотни желаний». 

 Сайрандхри: «Я скоро уйду без возврата, - 
 Тринадцать лишь дней да потерпит Вирата. 

 Меня унесут полубоги отселе, 
 А к вам возвратятся покой и веселье».